Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия - [12]
Таким образом, указанное свойство порядка исчисления городов в грамоте дает нам возможность с большею достоверностью указывать на положение того или другого города; равным образом, если для одного и того же города грамоты можно подыскать несколько созвучных названий, то преимущество следует отдавать тому, которое соответствует месту в списке: положение местности, если не вполне, то по крайней мере приблизительно определится. Для нескольких же названий вовсе нельзя подыскать созвучных; в таком случае мы можем хотя приблизительно указать их положение[11].
Теперь перейдем к определению положения городов, какие упоминались и в грамоте, и в летописях. Заметим, что некоторые ученые (Беляев) высказывали сомнение в том, что все поименованные в грамоте местности были городами. Но если признать города данной эпохи прежде всего укрепленными пунктами для военных и торговых целей, около которого селились купцы и земледельцы, к которому тянулись известные округа, то нужно будет признать местности грамоты городами, независимо от дани, ими платимой, как это уже и доказано профессором Самоквасовым[12].
Вот его доказательства:
1) в перечислении поселений, долженствовавших платить дань в пользу епископа Смоленского, в первой уставной грамоте поименованы: Торопец, Копыс, Лучин, Мстиславль, Суздаль и Изяславль, но что эти поселения были города, в том убеждают нас свидетельства летописей и третья грамота Ростислава.
2) По количеству платимой дани, Торопец, Копыс, Лучин, Мсти-славль, Суждаль и Изяславль не отличаются от других поселений.
3) Вержавск назван городом в самом акте: «у Вержавску у городе 3 гривны Святой Богородицы», а Вержавск, по количеству платимой им дани составлял меньший из перечисленных в грамоте пунктов поселения.
4) Семь из перечисленных в первой грамоте поселений упоминаются в третьей, где прямо названы городами. См.: «Древние города России», с. 87–88. — Авт.
Вержавлени великие, состоявшие из девяти погостов, в которых жили истужники[13] находились несомненно около города Вержавска, нынешнего Ржева, уездного города Тверской губернии на верхней Волге, так сказать в его округе.
Торопец — уездный город Псковской губернии при озере того же имени. Это один из древнейших городов; первые упоминания о нем встречаем в XII веке; через него в 1168 году проезжал Ростислав Мстиславич на свидание с сыном Святославом, княжившим тогда в Новгороде. Торопец упоминается в Патерике Печерском в жизнеописании преподобного Исаакия, бывшего родом из этого города.
Он находился на одной из ветвей великого водного пути, а потому уже в XII веке был одним из богатых городов: с него князю шло 400 гривен доходу, — по количеству которого он значительно выдавался из всех названных в грамоте городов. Здесь же находились богатые княжеские рыбные ловли (грамота Ростислава). Киево-Печерский затворник Исаакий называется богатым торопецким купцом. В самом начале XIII века Торопец уже выделяется в особый удел и с того времени приобретает особенную известность и значение. Город в древности был хорошо укреплен, так как он представляет крайний и важный пункт Смоленского княжества на севере; около него находится несколько городищ. В XVI столетии он был обнесен деревянными укреплениями.
Жижци — следует искать на берегах озера Жижецкого или Жюжицкого в Торопецком уезде. В летописи этот город упоминается под 1245 годом; под ним Александр Невский разбил литовцев, ограбивших Торопец. Судя по количеству дани (130 гривен), это был довольно значительный город. В нем же производились рыбные ловли («Жижци также от всех рыб, иже идет ко мне, десятина св. Богородицы и епископу»; Грамота Ростислава).
Каспля — в настояще время есть в Поречском уезде Смоленской губернии озеро Каспля, из которого вытекает река того же имени, впадающая в Западную Двину. На берегу этой реки есть слобода Каспля. Это один из больших городов: с него князь получал 100 гривен дани; лежал он на торговом пути из Поднепровья в Подвинье.
Ветьская — на Днепре в Быховском уезде Могилёвской губернии между Новым Быховом и Рогачёвом есть селение Веть. Незначительное селение в древности (40 гривен дани).
Басеи — определяется рекою Басею, впадающею в Проню в Чаусском уезде Могилёвской губернии. В древности селение незначительное, всего 15 гривен дани.
Пацинь — в настоящее время село в юго-восточной части Рославльского уезда, к западу от Десны; небольшое поселение в древности.
Копыс — местечко Могилёвской губернии на Днепре, ниже Орши.
В нем умер Лука, известный епископ Новгородский, на пути из Киева в Новгород в 1059 году. До начала XII ст. он, вместе с Ршей (Оршей), принадлежал Полоцку и, вероятно, был населен этими кривичами, но в 1116 году Мономах в борьбе с Глебом отнял его. Население этого города было небольшое, так как полюдья с него бралось всего 40 гривен. Но здесь был перевоз через Днепр, с которого князь получал 100 гривен. Как приднепровский город и пограничный, он имел таможню (бралась торговая дань и здесь были устроены постоялые дворы, бралась корчемная дань).
Довнар-Запольский Митрофан (1867-1934), беларусский историк, этнограф и экономист, основоположник беларуской национальной историографии. С 1925 г. профессор БГУ, действительный член Института беларуской культуры, председатель его историко-археографической комиссии и сотрудник Госплана БССР. Обвиненный в «нацдемовщине», был вынужден оставить работу и в 1926 г. выехать в Москву. Было заблокировано его избрание академиком АН СССР, осуждена рукопись книги «Гісторыя Беларусі» (была издана только в 1994 г.). В 1919 г.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.