Трёхметровый демон, рожей которого можно пугать целые народы, Романа не смущал, ага.
— Можно я сожру хотя бы эту мелочь? — кивнул он на орущего домовика.
— Не-е-е-е-ет!!! — забился в конвульсиях волосатый.
Его лысая супруга попыталась укусить Чертилу, что, конечно же, у неё не получилось.
— Нет, нельзя, — закатил глаза я.
— Животное и дух, рождённый из веры, — казалось, сейчас вырвет Клоуна. Кажется, его красная кожа чуть-чуть посинела. — Злейший, лучше бы вы решили придумать менее изощренные пытки и просто отправили меня вариться в котёл.
— Я, пожалуй, обойдусь и без котла, Темнейший, — заметил дружбан Чертилы.
Я вздохнул, взмахом руки создав в другой части помещения, поближе к разбросанному мусору, две батареи, к которым уже привычно приковал новых… жителей.
— С-спасибо, Злой! — расплакался домовик, что его жизнь пощадили. Его супруга была не столь рада, безумно заревев, начав делать попытки вырваться. Пускай пытается, флаг ей в руки.
В моей руке же сформировался план.
— Думаю, пора уже приступать к реконструкции, — задумчиво пробормотал, смотря на то, что хочу создать в, по факту, своей душе. Это займёт не день, не два и не три недели, да и сами помещения по ходу заселения могут меняться, но в общих чертах (Клоун ни при чём) всё готово.
— Можно посмотреть? — поинтересовался с любопытством Роман.
Ну да, ему тут ещё существовать.
Пожав плечами, дал план. Старик выругался. Да так смачно, что у меня чуть уши в трубочку не свернулись: столько боли было в словах старика, столько отчаяния и нежелания принять то, что он видит. Чёрт, заглянув в план, уважительно присвистнул.
— Темнейший, это же хрущёвка! — едва не взревел учёный.
Я пожал плечами.
Ну да, а что? Тут всё изначально задумывалось как тюрьма. Что-то такое и будет.
На следующее же утро погода была просто прекрасной: светило солнце, пели птицы (или не они), дул свежий ветерок; мир словно заиграл после непогоды новыми красками, из-за чего папа принял решение отправиться к озеру.
Стоит ли говорить, что мои приключения здесь только начались?
Озеро действительно было не очень далеко от нашего домика — пришлось, конечно, пройтись по тропинке с час, но это, что я не могу не признать, того стоило: виды открывались красивые, ничего не скажешь. Озеро было мутным, что немного печалило, зато практически не было видно в воде мелькавшие хвосты русалок, — не могу сказать, что это плохо. Просто взгляд постоянно цеплялся.
О да, они здесь были. Мелькали нечасто, их явно было не так много, однако пропустить их было тяжело. Иногда я видел, как заинтересовано выглядывали их головы, открывая вид на симпатичных молодых девушек, что, смеясь, обратно ныряли на дно.
— А ну, встаньте вместе, — попросил папа, достав камеру.
Мы встали вместе, после чего папа Вова сделал пару снимков. Уже показывая нам их, моя бровь непроизвольно дёрнулась.
— Вить, что такое? — заметив мою реакцию, с лёгким сомнением спросила мама. — Хорошее же фото, ну?
На фото были не только мы с мамой: на другой стороне озера стоял какой-то мужик в чёрной одежде и капюшоном на голове. Судя по тому, что родители на него не обратили внимание, он точно не относится к материальному миру. Либо материален, но как-то научился скрывать себя.
Что-то я сомневаюсь, что ужас будет ходить во вполне человеческой, чёрной одежде, — либо Витенька отстал от моды, что тоже возможно, конечно, хоть и маловероятно.
Уже не первый раз вижу подобное — на дне рождения мелкой тоже был если и не человек, то какой-то странный материальный ужас (что и не ужас, ага), у которого бьется сердце, который дышит и, твою мать, который на протяжении пары дней способен простоять в тесном для взрослого человека шкафу, не издавая лишних звуков, а если и издавая, то глуша их какими-то способностями. И если сначала я проигнорировал подобное в силу дефицита времени, а также сильного удивления нахождения такого лишнего элемента в доме ребёнка, то теперь появление ещё одного подобного кренделя вызвало во мне желание изучить феномен.
Я-то помню слова безумного двоюродного деда Юлечки, что взрослых людей с ужасами совместить нельзя, но, судя по всему, кое-кто об этом не знает и имеет на этот счёт своё, уникальное мнение.
— Всё хорошо, мам, — вздохнул я. — Просто мне показалось, словно я увидел кого-то на другой стороне.
Мама хмыкнула, папа её поддержал, но, на всякий случай, окинул взглядом другой берег, никого там не увидев. Как, впрочем, уже и я.
— Маньяка, что ли? — продолжила улыбаться мама.
— У тебя хорошая интуиция, мам, — показал ей большой палец, вызвав у папы смех.
Что называется, пальцем в небо.
Естественно, что сразу мы решили не уходить, найдя небольшую полянку, где устроили привал. Как-то незаметно разошлись: мама пошла смотреть на цветы, папа же пошёл сделать больше фотографий окружающих видов.
Оставлять их одних, понятное дело, я не собирался.
«Проследишь за папой… Понял… понял? — хмуро я взглянул на отражавшего свет Нюню. — Если с ним что-то случится… Ваша жизнь превратится в Ад… ад… Ты меня услышал… услышал?»
Отпускать его не опасался: у меня была заложница в виде Стеклянной. За время, которое они у меня провели во внутреннем мире, уже убедился, что их потусторонние чувства более чем настоящие. Я бы даже сказал, что их связь ещё более крепкая, чем у влюблённой пары подростков, когда чувства с гормонами особенно сильны.
