Очень опасная игра - [13]

— Да, — кивнул я, — и впрямь неспортивный выстрел.

Хоумер вернулся к действительности из своей дали, улыбнулся и сказал:

— Вы думали, что ваш знакомый… пассажир… мертв?

— Да, думал так шестнадцать лет. А надо было продолжить поиски.

— Он может быть все еще жив?

— Надеюсь.

— Он был вашим боевым товарищем, сэр?

— Нет. Если быть абсолютно точным, мне всегда хотелось его убить собственноручно.

Хоумер только чуть заметно кивнул, как бы в ответ на собственные мысли, и больше к этой теме не возвращался.

Я открутил клапан резиновой лодки, выпустил воздух и свернул ее.

— Ну, ладно, я закругляюсь. Вернусь дней через десять — двенадцать с таким же грузом. Правильно?

— Это будет очень любезно с вашей стороны, сэр. Я выпишу чек.

Он полез за чековой книжкой.

— Не беспокойтесь, сделаете это в следующий раз.

Но он все-таки вручил мне второй стодолларовый дорожный чек. Я поблагодарил его и спрятал чек в карман.

— Кому-нибудь что-нибудь передать?

— Да нет, сэр. Спасибо, что вы наведались ко мне. Я получил огромное удовольствие от общения с вами.

— И я тоже.

Я собрался было идти, но вдруг остановился и спросил:

— Кто-нибудь знает, где вы находитесь?

— Обычно меня отыскивают. — Он чуть застенчиво улыбнулся.

— Хорошо, предположим, кто-то будет вас разыскивать и выйдет на меня. Что в этом случае я должен говорить?

— Почему вы спрашиваете меня об этом, сэр?

Я и сам этого не знал. Вероятно, потому, что я не представлял себе, как человек, обладающий немалым куском мира, может надолго исчезнуть из него неизвестно куда. И потому еще, что его решение как можно дольше оставаться в никому не ведомом месте предполагало, что кто-то непременно будет его разыскивать. Я неопределенно покачал головой.

— Если честно — не знаю, но все-таки, что мне говорить в этом случае?

— Я предпочитаю держать всех в неведении на этот счет. Разве что в случае каких-то чрезвычайных обстоятельств… Тут я полагаюсь целиком на ваше благоразумие.

— Да-а, — неуверенно протянул я.

Такая ситуация была для меня подобна бомбе в кармане и какого-либо выбора мне не оставляла.

Я кивнул, махнул на прощанье рукой и пошел к «Биверу». Когда я захлопнул дверь кабины, возникло странное чувство возвращения в привычный мир. Но я еще не сознавал, что уже с ним расстался.

Оглянувшись назад, я увидел мелькающую среди деревьев приземистую фигуру Хоумера с винтовкой на плече, несущего последнюю из привезенных мною коробок с продуктами.

Я знал, что дюжины других пилотов и, может быть, пара дюжин белых охотников и проводников в разных уголках мира умели с ним общаться и беседовать. Это мог быть единственный возможный вариант общения с Хоумером. Стоять, стрелять по очереди по пустым банкам над гладью озера, а потом уходить прочь со странным чувством возвращения к реальности, наблюдая, как всего в нескольких ярдах от тебя он шагает среди деревьев в какой-то другой мир.

Среди прочего Хоумер отличался тем, что был богат. Но главное отличие было гораздо глубже и состояло в том, что Хоумер был совершенно одинок. Впрочем, в Арктике все чувствуют себя одинокими и именно поэтому в частности нас так туда влечет.

Глава 6

В Рованиеми я приземлился около половины пятого, поставил машину поближе к ремонтному ангару и отправился на поиски Микко с самописцем магнитометра. Но вместо него нашел Оскара Адлера.

Хотя в том году он был единственным, кроме меня, пилотом, работавшим в Лапландии на чартерных рейсах, в аэропорту я с ним встречался редко. Адлер был хозяином гидросамолета «Цессна-195» и предпочитал стоянку на воде, то есть почти в самом Рованиеми в трех милях южнее аэропорта.

Завидев меня, он подскочил ко мне и схватил за руку. Я подумал было, что естественным продолжением подобного приветствия станет драка, но потом понял, что он намеревался лишь побеседовать со мной, не вызывая подозрений у окружающих.

— У тебя могут возникнуть неприятности, Билл, — сообщил он хриплым шепотом, слышным на весь аэропорт. — Ты залетал в запретную зону?

— Возможно, срезал где-то уголок.

Мы говорили по-шведски. Оскар принадлежал к малочисленной горстке финнов с преобладанием шведской крови, считавших себя избранной частью нации. Немного ниже меня ростом, с острыми чертами лица и прямыми волосами мышиного цвета — характерного для шведов, хотя в кино их представляют исключительно блондинами.

— Послушай, я просто хотел тебя предупредить, понимаешь?

— Да успокойся, все в порядке.

— Не занялся ли ты контрабандой спиртного? Ящик виски? Туши лосиного мяса или дичи, отстрелянной не в сезон?

Я отцепил его руку от своего плеча.

— Да нет, все лето я провел за вязкой носков в богадельне Ивало. В чем, собственно, дело?

— СУОПО здесь. — Он изобразил победоносную улыбку и чуть отстранился, чтобы лучше оценить результат своего сообщения.

Я попытался сделать вид, что обеспокоен гораздо меньше, чем это было на самом деле.

СУОПО — это контрразведка сил внутренней безопасности. Полет в запретной зоне, способный вызвать международный скандал, был делом СУОПО, и, видимо, не самым пустяковым.

Кивнув как можно более небрежно, я спросил:

— А я-то тут при чем?

Его худое угловатое лицо выглядело разочарованным.