Очень Крайний Север - [34]
Из Северного с тридцатью килограммами груза (локационная аппаратура: локатор, антенна, аккумуляторы, самописец; смена одежды, болотные сапоги, сухпай на три дня) братья вылетели в Салехард. Там переночевали в каком-то клоповнике — при аэропорте он числился гостиницей. А утром, едва успев на последний в сезоне «Метеор», — дело было в конце сентября — отправились вниз по Оби.
Шесть часов плавания, и они очутились в городе Берёзове, или как сегодня называют этот посёлок — Берёзово. Город стоит на слиянии Сосьвы и Оби. Серовы знали, что он знаменит «сосьвинской селёдкой», подававшейся к царскому столу, и ссыльными, которых некогда великая матушка Россия отправляла в ту глухомань за государственные злодеяния. Одним из таких ссыльных был, как помнится, друг и соратник Великого государя Петра Алексеевича, Светлейший князь, первый губернатор Санкт-Петербурга, некогда всесильный временщик Александр Данилович Меньшиков. Были там и Миних, и Остерман, и другие персонажи. Сильно историческое место.
Устроившись в «гостиницу», которая на поверку оказалась бывшей школой, Серовы отправились в Берёзовский аэропорт за билетами, а по пути решили осмотреть достопримечательности.
Но смотреть оказалось не на что. Ничего там не осталось. Обыкновенный заброшенный сибирский посёлок. Главной достопримечательностью были невероятно большие, прямо-таки огромные лайки, они шастали от двора ко двору, сбивались в стаи, устраивали друг другу выволочки и при этом трогательно клянчили еду у всех встречных-поперечных. Создавалось ощущение, что их никто не кормит, но на вид они были веселы и упитанны. Уже в аэропорту братья ближе познакомились с одним из «берёзовских аборигенов». Знакомство обошлось в три буфетские котлеты, полбуханки хлеба и банку кильки в томате. После чего пёс изумительной белой расцветки, она кое-где пробивалась сквозь серо-коричневую берёзовскую грязь, стал их закадычным другом и решил лететь с ними хоть на край света.
Взяв билеты и насилу отбившись от нового «приятеля», Серовы вернулись в «гостиницу», где с изумлением обнаружили: электричества нет ни в одной из его ипостасей. Ни света в лампочках — почитать, ни тока в розетках — вскипятить чаю. Философски рассудив, что, возможно, это и есть главная историческая достопримечательность ссыльного города, братья поели холодной тушёнки и завалились спать.
Рано утром они уже были в аэропорте, загрузились в Ан-2, сделали ручкой Берёзову и вылетели в Саранпауль.
Если Берёзово — захолустье, то Саранпауль — место ссылки для ссыльных из Берёзова. Посёлок буквально утопал в жидкой грязи, от которой спасали деревянные настилы — «тротуары». По проезжей части ходили только вездеходы, тракторы «Беларусь» и коровы. Последние, видимо, тоже были вездеходными: гуляли как хотели, где хотели — и по тротуарам в том числе, оставляя на них грязь и лепёшки.
Расспросив прохожих, Серовы добрались до центральной конторы золотоискательской геологической партии, получили документы на заселение в общежитие и были уведомлены, что завтра в десять вертолёт заберёт их в горы.
Общежитие они нашли недалеко от центральной конторы и как-то легко в него вселились, с удивлением обнаружив электричество, центральное отопление, чистые кровати… и не обнаружив элементарных удобств. Удобства размещались «на дворе». Издержки невылупившейся цивилизации…
Делать до завтра было нечего, и братья отправились прогуляться по тротуарам Саранпауля.
Представляете, с каким изумлением они минут через десять стояли перед обычным деревенским домом, на дверях которого было написано: «Уральский музей кварца»! В глуши, в стороне ото всех дорог — «Уральский музей кварца». Оказалось, музей состоит при той же геологической экспедиции, и он — о чудо! — крупнейший в мире (в мире!) музей природного кварца! Смотрителем был больной, простуженный, безумный геолог. И хоть сопли у него лились гужом, он провёл братьев по музею «от и до».
Нет, это были не просторные прохладные залы с мраморным полом и прозрачными витражами, где экспонаты выставлены под стекло и снабжены поясняющими надписями «это — то… а это — это, найдено тогда-то и там-то», нет. Это были стеллажи… стеллажи… стеллажи… в пять-шесть ярусов, забитые пробами, сколами, кристаллами, россыпями. Смотритель аккуратно снимал каждый образец и объяснял… нет, не объяснял — распевал сагу о камнях. Были там кварцы, аметисты, турмалины, цирконы… Безумно красиво и прямо-таки увлекательно. А поскольку Серовы внимали всему с неподдельным интересом, смотритель в какой-то момент вдруг замолчал, вперив в них красные слезящиеся глаза, высморкался в полотенце, произнёс: «Щас…» и скрылся за стеллажи. Вернулся он через минуту с газетным свёртком и со словами: «Вот! Сам нашёл! Никому не показываю», — вручил его братьям. Славка аккуратно развернул газету, а там…
Представьте у себя в двух ладонях аквариум. Вода кристальной чистоты, дно поросло коричневым трёхсантиметровым игольчатым переливающимся мхом, а поверхность выгнута, как линза, и от этого дно просматривается удивительно чисто и ярко. И всё — блестит, переливается, сверкает… Трёхкилограммовый скол пьезокварца, вот что это было такое. У братьев перехватило дыхание! Любовались они минут пять, потом Славка так же аккуратно завернул скол и передал смотрителю. Он не стал спрашивать: «Ну как?» — он и так всё понял по их лицам. В полном молчании Серовы раскланялись со смотрителем и покинули музей. Продолжали они молчать и по дороге в общежитие. Не о чем было говорить. Они только что видели чудо! Им только что было явлено доподлинное доказательство существования Господа Бога.
Если заболел горами, тебя будут преследовать мысли об Эвересте. Чтобы на него подняться, нужны здоровье, физическая подготовка, целеустремлённость, а главное — деньги. Но ведь можно же только взглянуть! Пусть не покорить вершину, так хотя бы посмотреть. И Юрий Серов отправляется в Непал. Необычный гид, сложный коллектив, непростой поход. Сможет ли Юра добраться до базового лагеря Эвереста? Читайте в пятой повести цикла «В горы после пятидесяти…» — «Гималаи. Добрый пастырь Вовка Котляр».
Юрий Серов сроднился с горами. Близкие считают его опытным восходителем и хотят отправиться с ним в экспедицию. Но горы сложны и непредсказуемы. Юрий попадает с опасную ситуацию в предгорьях Казбека в Грузии. Сумеет ли он подняться? Кто ему поможет? И чем окончится его горный цикл, читайте в шестой повести-отчёте сборника «В горы после пятидесяти…» — «Казбек. Больше, чем горы».
Попаданец Юра Серов познакомился со странными профессорами-историками и попал в историю. В очень странную историю, где реальность переплетается с вымыслом, а вымысел так и норовит стать неоспоримой истиной. Как разобраться? Как понять, что в Истории ложь, а что — правда? Как узнать, где начинается сказка, а где она заканчивается? Просто! Надо поставить мысленный эксперимент!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.