Очарованные луной - [2]

Он вырос в резервации. После отъезда оттуда родителей его растила бабушка. Когда она умерла, Уилл кочевал по семьям дядьев и теток. Сейчас их всех тоже уже не было в живых, но Уилл всегда с любовью вспоминал это место и уважительно относился к дереву.

Так как у меня подобных любимых мест не имелось, я легко согласилась на свадьбу в Гранд-Портидже.

– А если кто-то все же сюда пролезет? – спросила я у Ли.

– Тогда мы сразу поймем, что это оборотни, и отправим их прямиком в ад. Это наша работа, Джесси.

– Все же на собственной свадьбе заниматься отстрелом монстров не хочется.

Черт, да мне и замуж не хочется! Тогда почему я все же собираюсь вступить в брак?

Потому что, даже будучи крутой ягер-зухершей, из-за Уилла Кадотта я сразу теряю голову. Я не хочу его лишиться. Ну разве не жалкое признание?

Однажды ночью он изумил меня серебряным кольцом с бриллиантом в форме полумесяца. Нас окружали тела волков – вернее, не совсем волков, – а Уилл достал из кармана кольцо, надел мне на палец и уговорил сказать «да».

А может, меня просто зачаровала луна. Как волков на поляне.

– Если Эдвард считает, что тут мы в безопасности, так оно и есть, – заверила меня Ли, и я знала, что она права.

Наш шеф, Эдвард Манденауэр – довольно странный старик, но лучший охотник на планете. Он знает все об обеспечении безопасности. Если он сказал, что оборотни не заявятся на мою свадьбу, так оно и будет, или же он умрет в борьбе. И я вверила ему свою жизнь и, что более важно, жизнь Уилла.

Во время Второй мировой войны Эдварда послали с заданием уничтожить самую страшную тайну Гитлера: армию оборотней. Жаль, что они успели сбежать до того, как шеф до них добрался. Но не беспокойтесь, попыток все же завершить миссию он не оставил до сих пор.

– Есть хочешь? – поинтересовалась Ли.

– Фу, – я сымитировала рвотный позыв.

– Чудесно. Понимаю, почему Кадотт от тебя без ума.

– А я нет.

Ли склонила голову набок:

– Думаешь, он тебя не любит?

– Я знаю, что любит. А я люблю его.

– Тогда в чем проблема?

– Брак – это вышедшая из моды традиция, давно уже неактуальная.

– Ла-а-адно, – протянула Ли, вертя на пальце обручальное кольцо.

– Не обижайся, – тут же исправилась я.

– Не вопрос.

Я, сдаваясь, подняла руки вверх:

– Не могу понять, почему сказала «да».

– Да ты просто трусишь.

В груди внезапно затрепетала надежда.

– У тебя тоже так было?

– Вообще-то, нет.

Надежда тут же испарилась. Что-то со мной и вправду не так, если я не способна заключить союз с единственным мужчиной, которого смогла полюбить. Но я уже давно подозревала за собой такое.

– Может, стоит поговорить с Уиллом, – предложила Ли.

– Я думала, что в день свадьбы жениху с невестой встречаться до церемонии плохая примета.

– Гораздо хуже выйти замуж, когда ты не уверена в правильности этого решения.

Ли, конечно, права, вот только…

– Каждый раз, когда я его вижу, мне очень хочется…

– Трахнуть его. Прекрасно понимаю.

Я закатила глаза:

– Я собиралась сказать «согласиться на все, что он предложит».

– Непохоже на тебя, – нахмурилась Ли.

– Вот именно.

Всё же нужно наконец разобраться, почему я оказалась на севере Миннесоты со свадебным платьем в шкафу и назначенной на четыре часа у священного дерева церемонией с участием мирового судьи.

Пришлось немного побегать, чтобы получить разрешение на проведение свадьбы в этом месте, поскольку оджибве ветви Гранд-Портидж несколько лет назад оформили дерево в частную собственность и теперь желающим подойти к нему требовался лицензированный проводник. Я предложила, чтобы нашу церемонию провел шаман, но Уилл настаивал на регистрации брака в соответствии с законом, что не понравилось его соплеменникам.

Уилла арестовывали за протесты столько раз, что и не счесть. Из-за выступлений за права коренных жителей Америки фамилия «Кадотт» оказалась внесена во все возможные надзорные списки органов правопорядка, включая такие, о которых я и понятия не имела. Его полицейское досье всегда меня вроде как возбуждало. Какой позор для женщины, всегда игравшей по правилам – по крайней мере, до встречи с Уиллом.

В конце концов Уилл смог получить разрешение на проведение церемонии благодаря тому, что он происходит из Гранд-Портидж и поэтому является частичным собственником дерева. Как по мне, так полная чушь, но Уиллу всегда удавалось убедительно доказывать свою правоту.

Я почистила зубы, надела джинсы и футболку и, махнув Ли на прощение, пошлепала по коридору и постучала в дверь комнаты Уилла.

Никто не ответил. Возможно, он в душе.

Я воспользовалась своим ключом, просунула голову в щель между дверью и косяком и позвала:

– Уилл?

Ни шума воды, ни иных посторонних звуков. Чувствуя себя слегка виноватой, я проскользнула в комнату.

В кровати явно спали. Свадебный костюм был аккуратно разложен на постели. Никакого смокинга – Уилл наденет традиционный наряд оджибве: лосины, кожаную юбку, вышитую бисером хлопковую блузу и украшенные яркими бусинами мокасины.

Все его вещи были здесь, но самого Уилла и след простыл, и мне стало не по себе. А вдруг кто-то из сбежавших оборотней – они постоянно удирали – похитил Уилла, чтобы добраться до меня?

Я была охотником, а Уилл – профессором. Да, он убил несколько мохнатых и клыкастых демонов, но по сравнению с моим боевым опытом это капля в море. Я была самым опасным ягер-зухером после Эдварда и Ли. Вероятно, за мою голову уже объявлена награда, и эти существа без колебаний убьют человека, которого я люблю.