Очарованная невеста - [29]

Тор не испытывал ни малейшего желания знакомиться с ним поближе. В этот момент ему хотелось лишь просто стоять на месте и наслаждаться чудесными запахами и звуками. И, несмотря на то что Джуэл, убежав из его комнаты несколько часов назад, сильно испортила ему настроение, Тор, переступая сейчас порог, был вынужден признать, что в жизни его началась новая, светлая полоса. Этой ночью он испытал ослепительное блаженство, вновь ощутив себя мужчиной. А в эту секунду, впервые за бесчисленные дни, он наслаждался томительно прекрасной свободой. Как же можно быть угрюмым, когда все вокруг так красиво?

Отвернувшись от восходящего солнца, Тор посмотрел на юг. Где-то далеко за этими горами лежит город Эдинбург. Но как далеко? Тор не имел об этом ни малейшего понятия. Джуэл не сказала ему, где именно находится Глен-Чалиш.

При мысли о ней Тор стиснул зубы. Восторженное состояние покинуло его. Как этой рыжей чертовке удалось заставить его потерять голову? Почему он долго ходил взад-вперед по комнате, мучаясь бессонницей, после того как она доставила ему такое наслаждение?

Тор чувствовал себя виноватым. И всего лишь потому, что ему не пришло в голову доставить удовольствие не только себе, но и ей? Да, конечно, он подготовил ее, но сделал это только ради себя. Этой ночью он вел себя ничем не лучше обезумевшего зверя, и когда Джуэл высвободилась из его объятий и выбежала из комнаты, на лице ее ясно читались отвращение и обида. Тор понял, что ей было противно и страшно все, что он проделал с нею.

Тор прекрасно знал, что женщины получают наслаждение от любовных игр, если с ними обращаются нежно. Он считал себя искусным любовником, и ему всегда удавалось доставить женщине не меньше удовольствия, чем себе. Тор был уверен, что в следующий раз все будет иначе, и он сумеет быть нежным с Джуэл.

Однако его мучило подозрение, что дело не только в воздержании; ему казалось, что этот взрыв неукротимой страсти в какой-то мере вызвала в нем сама Джуэл. Уфф! Почти всю эту бессонную ночь он потратил на то, чтобы убедить себя, что это — вздор, что то же самое произошло бы с любой другой женщиной, даже с уродиной! Джуэл Маккензи Камерон, конечно, была на редкость соблазнительна, но ведь она лежала под ним безответная, холодная и дрожащая; она оказалась девственницей и в слезах убежала от него, стоило ей увидеть собственную кровь. Разве о такой женщине он мечтал?

Уфф! Это невыносимо.

Сжав кулаки, Тор зашагал вперед по дорожке. Легкие его жгло от напряжения, когда он, перейдя вброд журчащий ручей, стал подниматься вверх по холму. Тор поклялся себе, что останется в Драмкорри лишь до тех пор, пока не восстановит силы, а затем направится в Эдинбург. Первым делом он отомстит дворянину, засадившему его в тюрьму, а потом завершит дело, начатое им прежде.

Запыхавшись, он остановился у рощицы лиственниц, посередине холма. Через луг, поросший густой травой, тянулась низкая каменная стена. Вздохнув, Тор прясел на валун и подставил лицо солнечным лучам. Закрыв глаза, он некоторое время сидел не-подвижно, прислушиваясь к дальнему блеянию овец и свисту ветра.

Наконец сердце его стало биться спокойнее, дыхание сделалось размеренным. И вдруг Тор услышал, что где-то неподалеку раздается громкое пение. Он неохотно открыл глаза.

Чуть ниже по склону какой-то человек ремонтировал обветшавший участок каменной стены. Рядом с ним возвышалась груда камней; человек брал их один за другим и собирал в кладку. Он слегка сутулился; солнечные лучи отражались от его лысеющей головы, словно от зеркала.

Смирившись с неизбежным соседством, Тор поднялся и подошел поближе, чтобы получше рассмотреть каменщика. Того вовсе не испугало появление Тора, поскольку он, очевидно, заметил соседа гораздо раньше.

— С добрым утром, — проговорил каменщик выпрямившись. С бородой и морщинистым лицо он казался гораздо старше Тора.

Тор слабым голосом ответил на его приветствие.

— Дожди были сильные, — заметил каменщик. — На прошлой неделе смыло половину стены. Пить хочешь?

Кивнув, Тор протянул руку за флягой и сделал большой глоток. Он думал, что там окажется вода, но это был горячий чай. Подавившись и обжегшись он сморщился, отставил флягу в сторону и посмотрел на смеющегося бородача. Тор неожиданно для самого себя улыбнулся в ответ.

— Похоже, у меня все нутро сгорело.

Бородач одобрительно засмеялся.

— Женушка всегда наливает мне слишком горячий чай. Прости, что не предупредил. Я — Энгус. А ты кто?

— Тор Камерон.

— А-а-а! Муж госпожи Джуэл!

Тор не без усилия пожал протянутую ему руку.

— Значит, ты слыхал обо мне?

— Ага. Наша Анни сказала, что госпожа Джуэл встретила тебя в Глазго.

— Анни Брустер?

— Ага. Она кузина моей женушки. Крестная нашим внукам.

Присвистнув, Энгус снова вернулся к своим камням. Похоже, он больше не собирался рассуждать на тему замужества Джуэл.

— Тебе помочь? — приободрившись, предложил Тор.

— Если хочешь.

Тору действительно хотелось поработать. Он уже и не помнил, когда в последний раз занимался физическим трудом. А тяжелую работу он любил. Конечно, за месяцы, проведенные в Коукаддене, он сильно ослаб и сейчас с ужасом обнаружил, что обливается потом, тогда как Энгус, бывший чуть ли не вдвое его старше, бодро громоздит друг на друга огромные каменные глыбы. И все же Тору приятно было снова взяться за работу. Мужчины продолжали чинить стену вдвоем в дружелюбном молчании.