Очарование лжи - [10]

– Юр, ты покажи вначале кабинет, который я буду сторожить. Я там посижу, подумаю и дам тебе окончательный ответ.

Полгода назад она зашла в этот кабинет и поняла, что это и есть ее рабочее место. Она ощутила, как между лопатками пробежал холодок. Так, как обычно бывает, когда она принимала правильное решение.

С тех пор и до сегодняшнего дня она ни разу не плакала. Саша вытерла ладонью набежавшие слезы. Потом достала фотографию и протянула ее Степанкову. На фотографии были Стрельников и незнакомая женщина.

– Откуда сей шедевр?

– Кто-то прислал на рабочую почту. Я распечатала и теперь любуюсь, – с горечью ответила Саша.

Молодая, значительно моложе ее женщина опиралась на руку Стрельникова. Вывеска позади них оказалась смазанной, или фотограф специально выбрал такой неудачный ракурс. Фасад здания можно было принять и за ресторан, и за гостиницу. Выбирай что хочешь. Пара выглядела счастливой.

Подмосковье

Ольга Дмитриевна Демидова с неподдельным интересом смотрела на детей. Вот уже год она преподает в школе труд, а все не перестает удивляться, как эти детские ручонки так ловко справляются с шитьем.

Девочки сидели за швейными столами в одинаковых фартуках и нарукавниках. Яркие, цветастые косынки, сшитые из лоскутков, прятали волосы, и детские головы напоминали полевые цветы. На первый взгляд все девочки одинаковые как цыплята. Но это только на первый взгляд.

Вот Ксеня – и умничка, и труженица, но рукоделие не ее конек. Ей бы выбрать другой кружок. Надя Кривцова – та на все руки мастерица. Вот у кого чувство стежка, линии. Такую и учить не надо. До всего сама доходит, все схватывает на лету.

«Откуда я сама знаю, как должен ложиться стежок, как линия должна обходить лекало? Откуда? Кто и когда меня саму этому учил?»

Последнее время ее все больше тревожили вопросы, на которые она не знала ответа.

«Потеря памяти – самое загадочное и неизученное явление в психиатрии, но вы молоды, у вас вся жизнь впереди, и время для жизни есть, и ваша память еще успеет к вам вернуться. А пока просто живите. Прислушивайтесь чаще к себе и, главное, не отчаивайтесь. Это не самое легкое испытание, но коль оно выпала на вашу долю, то осталось надеяться только на лучшее», – пыталась обнадежить Ольгу пожилая врач-психиатр.

И она не теряла надежды. Она помнила всю свою жизнь, все до мельчайших подробностей с тех пор, как очнулась в реанимационной палате. Она даже потолок помнит, который норовил упасть на нее, и лицо медсестрички, и ее звонкий голос. Все события последних двух лет она смогла б вспомнить поминутно. Но что было до того, как ни силилась Ольга, но вспомнить не могла. Была ли она счастлива? Какое было ее счастье? Как ее звали в прошлой жизни? Сколько ей лет?

Из врачебного заключения, полученного при выписке из больницы, о себе она знала только то, что ей больше тридцати лет, что физически она полностью здоровая и когда-то родила ребенка, а в больницу попала с тяжелой черепно-мозговой травмой, повлекшей за собой полную амнезию.

Засевшая мысль о ребенке ее тревожила больше всего. Ольга ловила себя на мысли, что не пытается вспомнить мужчину, который был с ней. «А может, мужчины не было в моей жизни, поэтому я и не думаю о нем, не стараюсь вспомнить его? Тогда кто у меня был: родители, братья, сестры? С кем теперь мой ребенок?»

В последнее время, лежа в постели, она подолгу всматривалась в потолок в надежде увидеть, как из темноты однажды проступит обрывок прошлой жизни.

От навалившихся невеселых мыслей на лице Ольги Дмитриевны мелькнула тень и на переносице появилась еле заметная складка. Она отвернулась от окна и посмотрела на детей.

Школьный кружок по рукоделию получился разновозрастным. Девочки постарше осваивали швейную машинку, а первоклашки – только и того, что учились разглаживать ткань и переносить чертеж. Шили одежду и разодевали своих кукол.

Вика Савина неумело резала ткань. Ножницы не слушались. Линия разреза получилась такая кривая, что Ольга Дмитриевна на расстоянии заметила недодел. Девочка пыталась исправить ошибку. Заломленная ткань не слушалась и опять выскользнула из-под тоненьких пальчиков.

Ольга Дмитриевна поймала себя на мысли, что стоит ей посмотреть на Вику Савину, как тут же что-то пытается всплыть из ее потерянной памяти, какой-то незнакомый детский голос вдруг оживал и начинал звучать в ее голове. В такие минуты она была уверена, что у нее тоже где-то есть дочь, похожая на эту девочку.

Ольга Дмитриевна с нежностью посмотрела на Вику и улыбнулась. После работы она еще целых двадцать минут будет держать девочку за руку, провожая домой. По этому поводу завуч ей уже сделала замечание. Тамара Максимовна права. Нельзя выделять одну ученицу на виду у других детей. Не педагогично. Только разве она виновата, что именно Вика Савина напоминает ей придуманную дочь.

И за поворотом школы, что бы ни говорила завуч, она возьмет девочку за руку. Даже если это и не педагогично. Всю дорогу они будут сочинять сказку.

И то, что Вика племянница директора школы, Тамара Максимовна не преминула напомнить. Опять получалось не педагогично. Выходит, мало того что Ольга Дмитриевна демонстрирует свою привязанность к девочке, так еще для опеки и девочку правильно выбрала.