Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения] - [42]

Шрифт
Интервал

Мы сходимся, вступая в путь один,
И разминуться нам небезопасно.
             А л к и в и а д
Не говори загадками, почтенный!
Скажи, чего ты хочешь от меня?
                 С о к р а т
Нет, друг, чего ты хочешь от себя
И для себя, о чем идешь молиться?
Сказать ты затрудняешься. А, впрочем,
Я знаю.
             А л к и в и а д
               Хорошо, скажи уж сам.
                 С о к р а т
Себя считая первым средь людей
По красоте и росту, - это правда, -
Ты первым хочешь быть во всем, повсюду,
И почестей ты жаждешь быть достойным
Неизмеримо больших, чем Перикл.
И власти хочешь ты иметь в Афинах,
Могущественным слыть по всей Элладе...
             А л к и в и а д
Конечно, да; еще по всей Европе
И в Азии хотел бы править я,
По крайней мере, именем моим
Заполонить народы все, как Ксеркс.
                С о к р а т
Надежды вот какие ты питаешь.
Я это знал.
             А л к и в и а д
                    Они тебе смешны?
                С о к р а т
О, нет! Недаром я поклонник твой,
Как видишь, самый давний, самый верный.
             А л к и в и а д
Какая связь между твоей любовью
И честолюбием моим, Сократ?
                С о к р а т
Да без меня все эти устремленья
Осуществить не сможешь ты, мой друг.
Тебе никто не в силах обеспечить
Желанного могущества, - лишь я,
Да с помощью даймона моего.
             А л к и в и а д
Сократ! Каким ты странным, необычным
Всегда казался мне, - ты разобрался
Уж в замыслах моих; но как ты сможешь
Помочь мне превзойти во славе всех,
А без тебя свершениям не сбыться?
                 С о к р а т
Без знания чему учить народ
И управлять как можно государством?
Лишь мудрость - наш советчик, разве нет?
              А л к и в и а д
Но те, кто выступает на собранье,
За редким исключеньем, много ль знают?
Соперничества с ними мне ль бояться?
                 С о к р а т
Но это же позор. Какие речи!
Соперничать ты с кем собрался, милый,
Со здешними людьми?
              А л к и в и а д
                                          Да, с кем еще?
                 С о к р а т
Наш город с кем воюет всякий раз?
С царями лакедемонян и персов.
Вот кто соперники твои, Афины
Превосходящие могуществом!
Что противопоставить можем, кроме
Искусства мы и прилежанья, им?
А пренебрегши этим, ты лишишься
Возможности прославить имя, даже
Хотя бы в той же мере, как Перикл.
             А л к и в и а д
Но в чем же прилежанья смысл, Сократ?
                С о к р а т
Быть лучше и во всем, как можно лучше,
И это, как и мне, так и тебе,
Идти нам вместе. Красота твоя
Уж увядает, ты же начинаешь
Цвести, Алкивиад! Не дай народу
Себя ты развратить, как то бывало
С достойными. Страшусь не потому,
Что нраву твоему не доверяю,
А вижу силу города Афин,
Не одолел бы он  - тебя, меня,
Страшней всего, себе же на погибель.
             А л к и в и а д
Сократ! О чем ты говоришь? Афины
Могущества исполнены и славы,
Как этот день, сияющий над морем,
И стройно-белоснежный Парфенон.
                С о к р а т
Ты молод, друг! Прекрасный день не долог;
Так поспешим взойти как можно выше
И стать воистину как можно лучше,
Какой предстало быть душе бессмертной,
Коли она бессмертна в самом деле.
Ведь высшего удела не бывает.
              А л к и в и а д
Венка достоин ты, как Феб Ликейский.
     (Надевает на голову Сократа венок.)
А к богу с приношеньями приду,
Сократ, я позже, с мыслями собравшись.
               С о к р а т
Ну, не смешно ли голову Силена
Цветами украшать столь дивными?
Гетере я отдам, что загляделась,
Конечно, на тебя.
             А л к и в и а д
                                 Сократ, она
Заслушалась тебя; ее я знаю;
Венка она заслуживает тоже.

Сократ вручает гетере венок; она с подружками, смеясь, пускаются в пляску, вовлекая в свой круг Алкивиада.



АКТ  I


Сцена 1


Портик во дворе дома Крития, с галереей, украшенной статуями и картинами; две гермы, что стоят у дома на улице, обозначают наружную дверь или ворота; вместо цистерны с водой, небольшой бассейн из мрамора, вокруг которого растут кусты и цветы, и здесь же кресла, скамьи, столики с кубками и кратерами с вином. Две-три кучки сидящих, разгуливающихся мужчин; рабы и мальчик-виночерпий, прислуживающие им и встречающие новых гостей.

Сократ и Критий сидят у одного столика на скамье.


С о к р а т (завершая свое похвальное слово Эроту). Вот каким путем нужно идти в любви - самому или под чьим-либо руководством: начав с отдельных проявлений прекрасного, надо все время, словно бы по ступенькам, подниматься ради самого прекрасного вверх - от одного прекрасного тела к двум, от двух - ко всем, а затем от прекрасных тел к прекрасным нравам, а от прекрасных нравов к прекрасным учениям, пока не поднимешься от этих учений к тому, которое и есть учение о самом прекрасном, и не познаешь наконец, что же это - прекрасное.

К р и т и й. Это все Эрот?

С о к р а т. Вот что рассказала мне Диотима, и я ей верю. А веря ей, я пытаюсь уверить и других, что в стремлении человеческой природы к такому уделу (к славе, к бессмертию через детей или дела) у нее вряд ли найдется лучший помощник, чем Эрот. Поэтому я утверждаю, что все должны чтить Эрота и, будучи сам почитателем его владений и всячески в них подвизаясь, я и другим советую следовать моему примеру и, как могу, славлю могущество и мужество Эрота.


Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Утро дней

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.