Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения] - [41]

Шрифт
Интервал


               СОФОКЛ
Болезнь ведь протекает страшно - с кашлем
Кровавым; жар сжигает изнутри
Все тело;  сыпь на коже с волдырями;
И жажда мучает, затем понос,
Опустошительный, - в итоге смерть
На день седьмой или девятый. К счастью,
Перикл страдает меньше, может быть,
И хворь иная у него и зря
С сознаньем смерти он уже смирился.
              ЕВРИПИД
Могучий духом, он роптать не любит,
Судьбу свою с готовностью приемлет -
И в знатности своей, и превосходстве,
Как и в уничиженьях от толпы,
И от чумы, как равный среди равных.
              СОФОКЛ
Аристократ, послушный воле плебса;
Афинской демократьи воплощенье,
Чистейшее и высшее, как небо
В прекрасный день...
               ЕВРИПИД
                                Что клонится к закату,
Весь в заревах войны над всей Элладой.

Аспасия подходит к женщинам. Перикл появляется в дверях, одетый, как для приема гостей, взглядывает жадно на небо в высоких белых кучевых тучах и, опуская голову, поддерживаемый слугами, возвращается назад. Все взволнованны.


                СОФОКЛ
Перикл поднялся! Улыбнулся нам,
Что мы его оплакивать собрались.
               АСПАСИЯ
Увы! Увы! Взглянуть на свет он вышел
В последний раз и попрощаться с нами.
         (Заглядывает в комнату и отшатывается.)
Я вижу тело без его души.

       Стук в ворота. Входят Алкивиад и Сократ.


                СОФОКЛ
Он умер, превозмогши смерть с чумою,
Как воин доблестный на поле брани.
               АСПАСИЯ
Не надо слез. На погребеньи плакать
Мы будем вволю, до потери сил
О павших за последний год войны
И от чумы с мольбой к богам Олимпа
Предел безумию среди людей,
Бегущих с кликами, с пеаном к смерти,
Означить, с разумом согласный, с Правдой.
Я обращаюсь к Музам. Ваш любимец,
Покинув свет, душою беспечальной
В аид снисходит, в сумрак бесприютный.
Воспомня жизнь, бессмертную во славе,
Воспойте песнь душе его во след.

Меж кучевых туч пробиваются лучи солнца и сияние, как будто глянули с небес боги.



ЭПИЛОГ


Вид на Акрополь откуда-то сверху. В ослепительном сиянии паросского мрамора Парфенон. В стороне среди статуй проступает мраморный бюст Перикла в шлеме с его именем.


                ХОР МУЗ
Война все длится. Греция в руинах.
Иному богу молятся в Афинах.
Лишь в мраморе хранится, как живая тень,
       Далекий лучезарный день.
О, род людской! Воинственнее зверя
Он ищет славы в игрищах Арея,
И полчища племен, как вал времен,
       Все рушат Парфенон.
А он стоит, на удивленье свету,
Как сон, приснившийся поэту,
В руинах весь, но символ красоты
       И воплощение мечты.
       Все кануло и канет в лете,
Но век Перикла вновь сияет, светел,
Как вешний день, с богами на Олимпе,
       И Гелиос несется в нимбе.
       А на поля ложится тень.
       Повремени, прекрасный день!
       Эллада - школа всей планеты,
       О чем поют давно поэты.
       Но нет идиллии в былом
И лучше, кажется, забыться сном.
Лишь красота, взошедшая над миром,
       Осталась навсегда кумиром,
Предтечей жизни новой, как весны,
            В преданьях старины.
            Так, верно, вещих слово:
       Что было, сбудется все снова.


                                                                    2000 г.



АЛКИВИАД

Трагедия

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА


А л к и в и а д.

С о к р а т.

А р и с т о ф а н.

К р и т и й.

Ф е р а м е н.

А н д о к и д.

П о л и т и о н.

Т е о д о р.

Т и м е я, спартанская царица.

Т и р е с и й, раб Алкивиада.

Ф р а с и б у л.

П л а т о н.

Ф е д о н.

М е л е т.

А н и т.

Х о р  г е т е р (Левкиппа, Дорида, Клио).

Афиняне(1,2,3,4); флейтистки; женщины; граждне Афин; рабы.


Место действия - Афины, Спарта, Геллеспонт конца V в. до н.э.



ПРОЛОГ


Ликей, парк с храмом Аполлона на окраине Афин, с видом на Акрополь вдали. Алкивиад, юноша лет двадцати, рослый, статный, красивый, в сопровождении раба, несущего венок и другие приношения богу, и Сократ, босой, широкоплечий крепыш, с рассеянным видом стоящий в тени деревьев.


            А л к и в и а д
Сократ стоит, иль статуя его,
Изваянная не резцом, а мыслью
С идеей самого Сократа в яви?
  (Берет венок и примеривает к его голове.)
              С о к р а т
Алкивиад! Друг мой, куда собрался?
А, вижу! С приношеньями богам,
Как взрослый муж пред новым начинаньем,
Торжественен и важен ты идешь...
Постой! Я провожу тебя до храма.
Ведь надо знать, о чем просить богов,
Иначе ты накличешь лишь несчастье -
На голову свою, куда ни шло, -
На город, может быть, на всю Элладу.
            А л к и в и а д
Сократ! Из всех поклонников моих,
Пока я цвел мальчишеским румянцем,
Один всегда держался в стороне,
Лишь глядя на меня как бы украдкой,
Не требуя вниманья и участья.
Что ж ты теперь заговорил со мной,
Когда один остался я, отвадив
Поклонников, жужащий рой льстецов,
Моей гордыней, своевольным нравом?
               С о к р а т
Я слышу голос бога свыше, знаешь?
            А л к и в и а д
Даймона? Да, слыхал.
               С о к р а т
                                         Запрет он снял,
И я могу вступить с тобой в беседу.
Как видно, время наше наступило.
            А л к и в и а д
Но что же связывает нас?
                С о к р а т
                                                Любовь.
Любовь, мой друг, - стремленье к красоте
И к славе, и к бессмертию, - и здесь-то

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Утро дней

Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.