Обыкновенное чудо, или Основы магии стихий - [56]

Философские качества Воздуха — влажность и теплота; к ним сразу же можно прибавить соответствующую плотность. Помните значение слова «плотность», о котором мы договорились применительно к первоэлементам!

Итак, вы целую неделю, а то и полторы, стараетесь выявить в предметах и явлениях, с которыми сталкиваетесь в жизни, качества Воздуха. Он влажен, значит, способен легко растекаться в любом объёме, обволакивая всё, что там находится, и просачиваясь во все щели.

Во-первых, обратите внимание на своё дыхание. Вдыхая, вы всякий раз наполняете лёгкие физическим воздухом. Сосредоточьтесь на качествах Воздуха в нём. Физический воздух может показаться вам вовсе не тёплым — он даже может холодить ваше дыхательное горло и трахеи. Тем не менее, та или иная степень теплоты присуща ему по определению. Если бы её у него не было, то воздух бы попросту стал бы жидкостью, Водой, а потом и вовсе застыл бы, то есть не был бы воздухом ни в каком смысле.

Обратите внимания на водяной пар, окутавший чайник на огне в момент кипения. Пар является одним из физических проявлений элемента «Воздух», причём ему присущи качества Воздуха даже в большей степени, нежели тому воздуху, состоящему из простой смеси газов, которым мы дышим. Понаблюдайте и поразмышляйте в данном направлении.

Философские качества Воздуха требуются нам, главным образом, для того, чтобы, ухватившись за них, научиться различать его проявления в мире. Воздух обладает и другими качествами, которые могут быть нам полезны.

Это — лёгкость, даже невесомость, а также способность почти безгранично расшириться и проникнуть туда, куда нам потребуется. Воздухом можно заполнить любое свободное пространство, воздух проникает даже туда, где пространство уже занято. Кстати, столь важное в любом мистицизме явление как эмпатия (способность отождествления с кем-то или с чем-то) имеет воздушную природу.

Войти в «воздушное» состояние, то есть до известной степени отождествиться с этой стихией, помогает нам самонастрой «Воздух». Проводить самокодирование можно тем же самым способом, который описан в предыдущей главе, или же при помощи других приёмов, о которых я рассказал вам раньше — дело не в методе, а в вас, в вашей решимости достичь результата.

В качестве формулы самонастроя можете принять такую, например, короткую фразу: Я — воздух, невесомый всепроникающий воздух.

Задавая словесную установку, почувствуйте себя воздухом, способным распространиться, куда угодно, легко перенестись на другую сторону земли, заполнить любой объём, расшириться вплоть до размеров вселенной. Итак же легко вы можете проникнуть в любую щель. Ярко и четко вызовите в себе это ощущение. Вы — воздух. Ваше тело растворяется в воздухе, и оно само — невесомый всепроникающий воздух. Затем перейдите в состояние умственной тишины (перенесите сознание в межбровье), ни о чём больше не думайте и не беспокойтесь.

Самокодирование, конечно, существенно облегчает нам задачу — научиться отождествляться с какой-то из стихий, — но для большинства из нас, как показывает опыт, всё-таки до конца не решает проблему. А потому нам приходится попутно использовать и другие методы. И все они являются методами психическими или психофизическими.

Вообще-то, в рамках церемониальной магии, как она понимается сегодня, магия Воздуха считается магией хаоса и многовариантного восприятия явлений. Тут следует учесть, что во всякой магии восприятие равно действию, а значит, мы можем рассматривать данное её направление как искусство манипулирования явлениями и событиями, а также создания иллюзий.

Тибетский буддизм столь же широко использует магию Воздуха, как и магию Огня. Только у гималайских лам акценты в этом интересном деле расставлены по-своему. Снова процитирую Дэвид-Неэль, описывающую свою встречу в пустынной местности с горным скороходом «лунг-гом-па», способным безостановочно пробежать многие сотни километров, преодолевая непреодолимые для нормального человека препятствия. Подобные подвиги выполняются лунг-гом-па в состоянии глубокого транса. Итак, читаем:

«...Я снова была вынуждена отказаться от научного анализа явления и ограничиться простым наблюдением удивительного путешественника. Последний подошёл к нам совсем близко. Уже можно было отчётливо различить его бесстрастное лицо с широкого открытыми глазами, устремлёнными ввысь на какую-то точку в пространстве. Нельзя было сказать, что лама бежал, казалось, будто при каждом шаге он воспарял в воздух и двигался скачками, как упругий мяч. На нём было обычное монашеское одеяние и тога — и то, и другое порядком потрёпанное. Левой рукой, наполовину скрытой тканью одежды, он держался за складки тоги; в правой был зажат ритуальный кинжал «пурба». Монах на ходу слегка заносил вперёд правую руку с кинжалом, ритмически соразмеряя шаг, и казалось, будто он остриём высоко поднятого ножа касался земли и опирался на кинжал, как на тросточку. Слуги сошли с лошадей и, когда лама проходил мимо, распростёрлись на земле. Но он не остановился и, очевидно, совсем нас не заметил... Не пытаясь его догонять, мы старались только, чтобы расстояние между нами не увеличивалось и, благодаря нашим биноклям, мы с сыном не теряли его из виду. Не различая больше лица ламы, мы всё же отмечали удивительную лёгкость и ритмичность его упругого шага, размеренного, словно движения часового маятника. Так мы проехали вслед за ним около трёх километров. Но тут «лунг-гом-па» сошёл с тропы, взобрался по крутому склону и исчез в извилинах окаймлявшего плато горного хребта. По таким откосам всадники за ним следовать не могли, и нашим наблюдениям поневоле был положен конец».