Обыкновенное чудо, или Основы магии стихий - [2]

Сегодня рефлексия гонима, и, тем не менее, именно она — в основе любого творчества. Будем считать, что Творец, уподобляя нас, грешных, Себе Самому, наделил нас этим чудесным даром. Именно рефлектируя, мы способны на сочувствие ближнему и даже на психологическое отождествление с ним. У психологов эта наша способность называется эмпатией. И они не любят особенно о ней распространяться. Между тем, вся магия стихий, о которой пойдёт речь в этой книге, основана именно на этой нашей способности.

Нынешний поворот магического Колеса времени принёс нам новую особенную модальность времени (у толтеков то же самое называется тоналем времени) — своеобразное мироощущение, плюс самоощущение, плюс нечто ещё, невыразимое в словах. (Иногда это невыразимое поэтически называют ароматом эпохи.) В нашем «великом и могучем» нынешняя модальность проявляется, во-первых, в засилии иностранной лексики, о чём сказано уже предостаточно, во-вторых, в нарочитой «приблатнённости» — извините за вульгарное слово, но точнее не скажешь — псевдоэлитарной речи на любых уровнях. Наконец, в повальном устремлении к эвфемизму. (Эвфемизм — «слово или выражение, заменяющее другое, неудобное для данной обстановки или грубое, непристойное, напр. «неумный» вместо «дурак»; «Словарь» С.И.Ожёгова.)

Примеры актуальных эвфемизмов? Пожалуйста. Слово «девушка», наверно, приятнее для слуха слов «проститутка» или «шлюха», не так ли? Ещё? Меня уже перестали забавлять новомодные способы так называемого «самовыражения» — через матерщину в СМИ, посредством разнообразных наколок на телесах, равно как и вдетых в оные металлических предметов. Наверно, по отношению ко всем таким случаям «самовыразиться» — типичный эвфемизм, который в духе эпохи следовало бы заменить глаголом соответствующего лексического пласта — допустим, «выпендриться».

Или другой пример. Ещё лет пять назад в известных кругах (кстати, самых влиятельных) был широко распространён термин «освоить», употреблявшийся, как правило, в отношении государственных средств, выделенных на ту или иную программу. Тут тоже все понятно: неприятные слова «украсть» или «разворовать» всё ещё — и слава Богу! — режут нам слух. Не знаю, сохранился ли этот термин сегодня в упомянутых кругах; сами круги, разумеется, остаются на «кругах своя».

Облегчив более ум, нежели душу этим лирическим отступлением, вернусь к основной теме. Должен заметить, что вышеприведёнными примерами я лишь хотел подчеркнуть, что лично мне, моим человеческим вкусам и пристрастиям, возобладавшая модальность времени может быть глубоко антипатична. Тем не менее, этот факт мало что меняет в моих стратегиях поведения. Потому что ломиться напролом наперекор своему времени — полная безнадёга, которая к тому же непременно оборачивается для безумца личным несчастьем. Существует правило: Если мир не таков, каким бы мы хотели его видеть, бесполезно стараться его переделать; лучше к нему подстроиться и только потом попробовать осторожно вести его в нужном направлении.

Разумеется, речь идёт не о мире целиком, а лишь о каком-то его фрагменте, с которым мы тесно соприкасаемся, — предположим, о семье, какой-то компании, коллективе на работе и т.п. Но лично для нас и этого вполне достаточно.

Обратите внимание: аналогичным принципом руководствуются специалисты нейро-лингвистического программирования (НЛП) и гипнотизёры эриксонианского толка при работе с пациентами, к которым они поначалу подстраиваются по целому ряду признаков и, установив тем самым контакт на подсознательном уровне (у гипнотизёров такой контакт называется раппортом), потом их ведут («вести» в данном случае — тоже термин), то есть, изменяя собственное состояние, влияют и на состояние пациента. (Принципы и методы НЛП подробно мною описаны в книгах «Обратная связь» и «Архитектоника успеха».)

Не освоив на практике указанный принцип, люди, не «вписавшиеся» в эпоху, — а такие были всегда; особенно же много их появилось по ряду причин сегодня, — чувствует себя в ней дискомфортно. (И это ещё мягко сказано.) «Молчалины блаженствуют на свете», — устами своего героя с горечью заметил Грибоедов в бессмертной комедии. А почему бы им не «блаженствовать», скажите на милость, если выбранная ими жизненная стратегия куда результативнее суетливой искромётности, которая им противостоит у Грибоедова, и за которой, кстати, больше личных амбиций, нежели подлинного ума! (Между прочим, подстроиться к какой-то группе людей ещё и легче, чем к одному человеку.)

Теперь давайте поразмыслим о том, что нам считать чудом, а что — нет. Видимо, чудо — это всё-таки нечто такое, что, по нашему ощущению, противоречит установленному в материальном мире порядку. Именно по нашему личному ощущению, и любая попытка как-то объективизировать акт признания того или иного явления чудесным, по моему мнению, является профанацией. (Этим, увы, иногда грешит официальная церковь, в распоряжении которой немало подлинных чудес; достаточно вспомнить нисхождение огня на православную Пасху, которое в новые времена мы ежегодно запросто смотрим по телевизору.)

Итак, наше отношение к чему-либо как к чуду весьма субъективно. Вот подходящий пример. Наверно, каждый из нас слышал сегодня о таинственном «снежном» человеке. Одни в него верят, другие — нет, но, согласитесь, сам по себе Снежный человек — явление необычное, если и не чудо в прямом смысле, то нечто, можно сказать, на грани чуда.