Обычные командировки. Повести об уголовном розыске - [56]

В темном проеме прихожей Афанасьев увидел блестящие стекла очков и белые плавки. Загоревшего до черноты маленького щуплого мальчишку он рассмотрел не сразу. На вид ему можно было дать лет одиннадцать, от силы двенадцать. Он стоял босиком, как-то по-цыплячьи поджав правую ногу.

— Нам бы Тамару Николаевну, — выдавил из себя старший инспектор.

Мальчишка широко распахнул дверь:

— Ба! К тебе! — и юркнул в комнату напротив.

В комнате, среди книг, Павлов и Афанасьев поджидали, когда Тамара Николаевна представит им внука. Вскоре в сопровождении бабушки в комнату чинно вошел Павлик, в светлых брючках, белой рубашке. Коротко стриженные белесые вихры торчали у него в разные стороны. Павлик внимательно посмотрел на гостей и, остановившись посреди комнаты, объявил:

— Я вас слушаю.

— Мы из МУРа, — сообщил Афанасьев, — и хотели бы у тебя кое-что выяснить.

— Уголовный розыск? — белесые брови паренька удивленно вздернулись вверх.

— Ты часто даешь ребятам книги из вашей библиотеки?

— Когда просят.

— Взгляни сюда, ваши книги?

Мальчишка подошел к портфелю, взял одну, другую книгу и явно удивился:

— Как они к вам попали?

— Это мы тебе, конечно, расскажем, но сначала вспомни, кому ты их давал?

Павлик взял томик Костомарова, открыл титульную страницу и с еще большим удивлением указал на серо-синий отпечаток.

— Наша! Смотри, ба! И петровская «География» здесь, а ты меня все ругала: куда дел?

— Эти книги наши, Павлуша. А попали к преступникам, и один из них назвался Павлом Тюриным, — не вытерпела до сих пор молчавшая Тамара Николаевна.

— Как к преступникам? — паренек подошел к Афанасьеву и как-то очень серьезно, по-взрослому спросил: — А вы мне их покажете? И того, который Тюрин?

— Ладно, садись сюда поближе и слушай! — И Афанасьев рассказал Павлику историю продажи книг и последующего ограбления.

Когда майор обрисовал приметы самозванца, Павлик уверенно заявил, что такого не знает.

— А ты подумай! — попросил майор. — Перебери в памяти всех, кто к тебе приходил. Ведь не могли книги сами по воздуху вылететь из дома. Их кто-то унес. Скорее всего человек, которого ты приглашал к себе, которому доверял.

Павлик нагнулся над портфелем, в котором лежали книги, и стал их перебирать. Увидев «Историю Александра Первого», он растерянно спросил:

— А эти два тома тоже были там? Ну, где ограбление случилось?

— Да.

Прижав обе книги к груди, Павлик отступил к двери и с каким-то внутренним трепетом, но с упорством сказал:

— Нет. Эти книги я тоже никому не давал. И не знаю, как они очутились вместе с другими.

— Не эти ли книги брал у тебя на прошлой неделе Саша? — спросила бабушка.

— Что ты, ба! Он брал совсем другие, — нервничая, ответил Павлик.

— Всё ли ты нам честно сказал, Павел? Тебе можно верить? — решил подвести черту Афанасьев.

— Всё! — парнишка опустил глаза.

В этом коротком слове прозвучала такая решимость, что было ясно — мальчишка больше ничего не скажет. Как бы в подтверждение этого предположения Павлик добавил:

— Если я что-то узнаю, вернее припомню, где вас найти?

Майор вырвал из блокнота листок и написал несколько номеров телефонов.

Тамара Николаевна проводила Афанасьева и Павлова до лестничной площадки и, оглядываясь на дверь, прошептала:

— Спасибо. Молодцы, что не нажимали на мальчишку. Если заупрямится, слова не вымолвит. Отец приедет, выясним. Отцу он все скажет.

— Ну, что ж, будем надеяться. Книги ваши вернем попозже, — вздохнул Александр Филиппович.

Услышав, что гости ушли, Павлик упал на кушетку и разревелся, слезы лились ручьем. Он всхлипывал и приговаривал: «А еще друг называется, ничего себе друг, ворюга проклятый...» Вдруг внезапно вскочил, прошел в ванную комнату, разделся и встал под душ. И уже успокоившийся заглянул в комнату к бабушке.

— Ба! Ты хоть бы окно открыла. Надымила, как паровоз. Угоришь. Я уйду на полчасика.

— Куда же?

— Тут недалеко. Я скоро.

— Смотри, глупостей не наделай.

Павлик ушел, а Тамара Николаевна закурила новую сигарету. «Видно, мальчик что-то знает! — подумала она. — Нет-нет, не о бандитах. Наверное, догадывается, через кого к ним попали книжки, вот и захотел сам до всего дознаться. Не надо было до прихода отца отпускать его... Но ведь работники уголовного розыска не запретили ему выходить из дому... Возможно, они решили посмотреть, куда он побежит».

Тамара Николаевна, загасив сигарету, решительно подошла к телефону, сняла трубку и, глядя в листок, оставленный Афанасьевым, набрала номер.

— Ну, знаешь, Александр Филиппович, не добиться истины у того мальчишки... Допустим, ты прав, и Павел Тюрин нам ничего бы не сказал... Но ты ведь мог оставить в их доме Ивана Кузьмича или позвонить мне, и я подослал бы тебе двух ребят, чтоб понаблюдали за парнишкой, а вдруг он к кому-то пошел. — Михаил Трофимович явно был недоволен результатом визита в дом Тюриных.

Раздался телефонный звонок. Афанасьев машинально взял трубку.

Говорила Тамара Николаевна: «Павлик ушел, куда — не сказал, обещал скоро вернуться. Хотела не пускать, да предположила: вдруг его уход в интересах уголовного розыска. А теперь вот думаю, упаси бог, напорется на преступников, а те ведь по-всякому могут с ним обойтись».