Обычные командировки. Повести об уголовном розыске - [4]

— А что в этом дурного? Пусть себе поют.

— Если бы только пели! Пьют, в карты играют, дерутся.

— Это плохо. Поближе бы с ними познакомиться...

Киселев усмехнулся:

— Макаров с Роговым их всех наперечет знают...

Они вышли из сквера и подошли к маленьким разнокалиберным домикам-гаражам. За ними открылась широкая улица, застроенная современными домами. Три больших здания вплотную примкнули друг к другу, как бы образуя букву «П». Капитан подвел Дорохова к арке одного из домов и остановился:

— Вот здесь все и произошло.

Дорохов осмотрелся. Высокая арка тоннелем проходила сквозь здание и открывала вид на зеленый двор. Киселев указал в глубину:

— Видите вот тот средний подъезд? Там живет Степан Ручкин, оттуда и вышел Лавров, а здесь посередине, прямо под лампочкой, что под сводом, лежал Славин.

Дорохов долго стоял под аркой, что-то обдумывая, ходил по двору, смотрел на подвешенные люминесцентные лампы. «Приду сюда еще раз вечером, — решил он, — ближе к тому часу, когда все произошло».

— Что ж до сих пор Ручкина не допросили?

— Не нашли. Уехал он, Александр Дмитриевич, взял отпуск на десять дней и повез ребенка к родственникам в деревню, а куда — неизвестно.

— Нужно найти. Возможно, он что-то знает.

— Найдем. Да он скоро и сам появится.

Они походили еще по двору и направились в городской отдел милиции. Полковник спросил у Киселева:

— Где тут у вас заводская дружина?

— Штаб во Дворце культуры.

— Далеко?

— Да нет, будем проходить мимо.

— Давайте заглянем!

Капитан замялся. Видно, ему не очень-то хотелось идти к дружинникам, и он, взглянув на часы, отговорился:

— Может быть, в другой раз? Уже восемь часов, а мне еще постовых милиционеров проверять.

— Хорошо, я один зайду.

...В большой комнате было шумно. Сидящий за столом парень лет двадцати пяти сердитым голосом что-то втолковывал обступившим его дружинникам. Среди собравшихся мелькали девичьи лица. Остановившись в стороне, Александр Дмитриевич прислушался. Бойкий паренек лет девятнадцати пытался оправдаться:

— А что мы можем? Вчера я им говорю: «Нужно соблюдать порядок», а они в ответ: «Пошел ты знаешь куда? Сами научитесь соблюдать». Я говорю: «Пойдемте в штаб», а они: «Если не пойдем — бить будешь?»

— Подожди, Зотов, — отстранил говорившего здоровенный парень. Куртка так плотно облегала его торс, что казалось, стоит парню сделать резкое движение — и все швы тут же разойдутся.

«Ну и здоровяк, — подумал Дорохов. — Копия чемпиона по штанге Василия Алексеева».

— Нужно что-то придумать, Рогов, — возмущенным басом продолжал «чемпион», — С того дня, как все это случилось, шпана распоясалась. На что уж меня все слушались, а сегодня в обеденный перерыв подходят в столовке два пьянчуги и так нахально спрашивают: «Допрыгались, дружиннички? Вас еще не разогнали? А зря! Сами-то вы хуже бандитов стали».

— Ну и что же ты им, Семен, ответил?

— Не надейтесь, говорю, дружина как была, так и будет. А если нужно, то и беседку разберем.

— Зачем же разбирать беседку? Пусть стоит, — медленно проговорил Рогов.

— Да! Как же дальше-то, Женя? — протиснулась к столу худенькая черноглазая девушка с короткой стрижкой каштановых волос. — Как нам быть дальше? Вчера вечером иду через сквер, в беседке человек десять ребят, двое с гитарами. Пьют водку и орут песни. Увидели меня и кричат: «Зинуха, заходи! Выпей с нами за упокой души Сереги-парикмахера, а заодно и за упокой своего приятеля. Не миновать ему расстрела!»

Рогов хотел что-то сказать, но увидел Дорохова, насторожился, решил, что и так было слишком много сказано при постороннем.

— Вам что, товарищ?

— Вы начальник штаба Рогов? — в свою очередь поинтересовался Дорохов.

— Да.

— Тогда я к вам.

Полковник, порывшись в своем бумажнике, достал вчетверо сложенный листок и протянул его Рогову. Начальник штаба быстро пробежал глазами документ. По мере того как он читал, лицо его менялось, хмурые складки на лбу разгладились.

— Ребята! Из Москвы прислали полковника милиции Дорохова специально заниматься делом Олега.

Девушка, разговаривавшая с Роговым, подошла к гостю, которого сразу окружили дружинники, и с надеждой спросила:

— Олега освободят?

В комнате воцарилась тишина. Вопрос этот, видимо, волновал всех.

— Вы думаете, это так просто? Одни посадили, другие освободили? Меня прислали специально разобраться. В ответ на телеграмму, которую товарищ Рогов отправил в Москву, — медленно подбирая слова, проговорил полковник.

Сразу заговорили несколько человек, но их остановил Рогов:

— Подождите, ребята! Дайте я скажу. Лаврова мы знаем давно. Многие вместе учились с ним в школе. Вот уже три года в одной дружине. Олегу мы верим. Если он говорит, что у парикмахера был нож, значит, нож был на самом деле.

— Тогда у меня ко всем вам просьба: разыщите этот самый нож. А вы, товарищ Рогов, если, конечно, не очень заняты, помогите мне кое в чем разобраться, — попросил Дорохов и вместе с начальником штаба дружины направился было к выходу, но его остановил напряженный, ищущий взгляд той девушки, что спрашивала о Лаврове.

— Вас, кажется, зовут Зина?

— Да, Зина Мальцева.

— Вот что, Зина, когда вы завтра освободитесь?

— Я свободна, — быстро ответила девушка.