Объявлено убийство - [38]

— Как интересно, что вы с мисс Блеклок вместе учились в школе. Вот уж действительно, дружба проверенная временем.

— Правда, — вздохнула мисс Баннер. — Мало кто так верен друзьям, как дорогая мисс Блеклок. Боже, как же давно это было! Такая хорошенькая девушка, она так любила жизнь! Как все это грустно!

Мисс Марпл вздохнула и покачала головой, хотя абсолютно не понимала, что же здесь грустного.

— Жизнь тяжела, — пробормотала она.

— “И бремя печалей на сердце легло”, — прошептала мисс Баннер, глаза ее затуманились от слез. — Я всегда вспоминаю это стихотворение. Истинное терпение, истинное смирение. Такое мужество и стойкость должны быть вознаграждены. Мисс Блеклок достойна величайшего счастья.

— Деньги, — сказала мисс Марпл, — могут существенно облегчить жизнь.

Она со спокойным сердцем позволила себе отпустить это замечание, поскольку считала, что мисс Баннер намекает на изобилие в доме мисс Блеклок в ближайшем будущем. Однако мисс Баннер вдруг резко настроилась на совсем другой лад.

— Деньги! — с горечью воскликнула она. — Знаете, что я думаю? По-настоящему понять, что значат деньги, а скорее даже их отсутствие, можно только на собственном опыте.

Мисс Марпл сочувственно закивала.

Мисс Баннер продолжала:

— Я часто слышала, как люди говорят: “Лучше вообще не обедать, чем обедать без цветов на столе”. Но приходилось ли им сидеть без обеда? Они и представить себе не могут, что это значит, такое надо пережить самому… Голод. Каково оно.., когда у тебя только банка паштета и остатки маргарина… И ты годами сидишь на этом и сходишь с ума, мечтая о хорошем куске мяса с овощами. А одежда! Штопаная-перештопаная, живого места не осталось, а все убеждаешь себя, что незаметно. А поиски работы! И везде тебе говорят, что ты слишком стара. А когда вдруг подворачивается место, силы уже не те. Однажды ты падаешь в обморок и снова оказываешься на улице. А квартплата! Вечная квартплата… И обязательно надо заплатить вовремя, не то тебя выселят. На жизнь остается совсем чуть-чуть, цены-то кусаются! На одну пенсию не осень-то разживешься, не очень.

— Понимаю, — сочувственно сказала мисс Марпл.

— Я написала Летти. Случайно увидела ее имя в газете. Там говорилось про благотворительный завтрак в пользу мильчестерской больницы. Так прямо черным по белому и стояло: “Мисс Летиция Блеклок”. И я вдруг вернулась в прошлое. Я сто лет ничего о ней не слышала. Она работала секретаршей у одного очень богатого человека, наверное, вы знаете, Геллера. Летти была умной девушкой, из тех, кто преуспевает в жизни, не очень хорошенькой, но зато с сильной волей. Ну, я и подумала.., подумала, что, может, она помнит меня.., ведь она единственная, кого я могла попросить о небольшой услуге. Я хочу сказать.., те, кого знаешь с детства, с кем училась в школе, они ведь не подумают про тебя плохо, не решат, что ты попрошайка, вымогающая в письмах деньги.

На глаза Доры Баннер навернулись слезы.

— А потом приехала Лотти и забрала меня.., она сказала, ей нужна помощница по дому. Конечно, я очень удивилась.., но в газетах часто все перевирают… А столько в ней доброты, сочувствия! И она так хорошо помнит старые времена. Я на все для нее готова, на все. И я очень стараюсь, но, боюсь, подчас я многое путаю.., память не та стала. Я ошибаюсь. Все на свете забываю и говорю глупости. Но она — само терпение. И что самое трогательное — она постоянно делает вид, будто ей от меня польза. Ведь это истинная доброта, правда?

— Да, это истинная доброта, — ласково подтвердила мисс Марпл.

— Я все время волновалась, с тех пор как приехала в Литтл-Педдокс: что будет со мной, если с мисс Блеклок что-нибудь случится? Ведь вокруг столько опасностей, машины носятся как угорелые, никто не застрахован, правда? Но, разумеется, я ничего не говорила Летти, хотя она, вероятно, догадывалась. Наверняка даже, потому что однажды сказала, что оставит мне небольшой годовой доход и — что для меня куда более ценно — всю свою чудесную обстановку. Я была совершенно потрясена. Но она сказала, что никто не умеет ценить вещи так, как я, и это правда.., я просто из себя выхожу, если на моих глазах бьют фарфор или оставляют на столе следы от мокрых стаканов. Я действительно забочусь о ее вещах.

Тут у нас некоторые, да, именно “некоторые”, относятся к ее вещам наплевательски, чтобы не сказать хуже. Я вовсе не так глупа, как кажется, — простодушно продолжала мисс Баннер. — И прекрасно вижу, как Летти обводят вокруг пальца. Кое-кто, не буду называть имен, занимается чистым надувательством. Наша дорогая мисс Блеклок излишне доверчива.

Мисс Марпл сокрушенно покачала головой:

— Доверчивость — вещь опасная.

— Да, вот именно. Мы-то с вами, мисс Марпл, знаем жизнь. А мисс Блеклок…

Мисс Марпл подумала, что мисс Блеклок, бывшая секретарша крупного финансиста, тоже должна бы знать жизнь. Но, вероятно, Дора Баннер хотела сказать, что Летти Блеклок всегда жила в комфорте, а люди, привыкшие жить в довольстве, не знают бездн человеческой души.

— Ох уж этот Патрик! — вдруг воскликнула мисс Баннер, да так неожиданно, что мисс Марпл подскочила. — Насколько мне известно, он, по крайней мере, дважды вытягивал из нее деньги. Прикинулся, будто попал в передрягу. Залез в долги. В общем, песенка обычная. А Летти слишком щедрая. На мои упреки знай отвечает: