Обвенчанные дважды - [38]

Через два дня он должен был встретиться с отцом. Растерянность уступила место гневу. Кем были эти люди, так безжалостно расправившиеся с его провожатыми?

Они ехали в ночи, и Майкл смотрел прямо перед собой. Луна опустилась к горизонту, неутомимые лошадки карабкались по песчаным холмам — высоким, словно горы. Ничто здесь не указывало направления — не было ни дорожных знаков, ничего, что показывало бы, сколько они уже проехали. «Как они ориентируются в этой пустыне?» — недоумевал Майкл.

Солнце слегка тронуло небосвод золотом, и пустыня наконец осталась позади. Местность стала скалистой, и путники въехали в долину, в которой возвышались гранитные утесы. Через час перед ними открылся оазис. Как ни странно, здесь было большое озеро, которое питала река, и множество пальм.

В отдалении, под самой высокой гранитной скалой, раскинулось селение. На толстых стенах, окружавших его, стояли несколько мужчин и приветственно размахивали ружьями. Распахнулись широкие ворота, и путники въехали на глинобитную мостовую.

Селение только просыпалось, и Майкл не слишком внимательно присматривался к домам из обожженных солнцем кирпичей, мимо которых они проезжали.

— Где мы находимся? — настойчиво спросил Майкл у провожатого, ехавшего сзади, но вместо ответа тот лишь пожал плечами.

Он был совершенно не готов увидеть внезапно открывшийся их взорам огромный дворец из гранита и известняка. Это сооружение было построено в греческом стиле и разительно отличалось от всех, виденных им в деревнях и городах Египта.

Майклу было ясно, что этот город не значился ни на одной карте.

По мере того как они приближались ко дворцу, число провожатых стало уменьшаться — видимо, они разъезжались по своим домам, и когда путники остановились возле дворцовых ступеней, рядом с Майклом остался только один человек. Спешившись, он знаком приказал Майклу последовать его примеру.

Возле украшенных орнаментом дверей стояло двое стражников. Провожатый что-то произнес, и Майкла поспешно ввели в помещение.

— Оставайтесь здесь, — сказал его спутник, впервые заговорив по-английски.

Через несколько мгновений Майкл остался один в огромном вестибюле. Подойдя к окну, закрытому затейливой решеткой, он выглянул наружу и увидел играющих на улице детей, женщин, ловко несущих на головах кувшины с водой, и мужчин, отправляющихся на поля. Эти люди не выглядели враждебно.

Оглядев комнату, он увидел сводчатые двери, украшенные полудрагоценными камнями. Кем бы ни был правитель этих мест, он явно был богат.

Наконец снова появился его провожатый.

— Мой принц ждет вас.

Майкл молча направился по полу из розового мрамора к дверям, украшенным нефритом, которые открылись при его приближении. Его провожатый не вошел, он отвесил глубокий поклон и удалился.

В противоположном конце огромного зала с высокими потолками Майкл увидел принца, стоявшего в сумраке возле сводчатого окна. Не говоря ни слова, он взмахом руки велел Майклу подойти поближе, и тот бесшумно двинулся по красному персидскому ковру.

Принц по-прежнему оставался в тени. Майкл видел только его белые одежды и холеную руку с красным рубиновым перстнем на пальце.

— Для чего меня сюда привезли? — спросил Майкл.

— Для того, чтобы спасти вашу жизнь, друг мой.

И потрясенный Майкл увидел, как, сделав шаг вперед, из тени вышел Халдун.

— Но вы… Вы же не можете быть… Халдун склонил голову в поклоне и улыбнулся, а затем крепко сжал руку Майкла.

— Брат мой, я наблюдал за вами с тех пор, как вы сошли на берег. Я сожалею, что мои люди оказались слишком нерасторопны и не сумели уберечь вас от нападения в аллее, но они были рядом, пока не убедились, что вы благополучно добрались до дома леди Мэллори.

— Я не понимаю.

— Когда мне сообщили, что вы отправились в пустыню с людьми из племени муталиб, я понял, что вашей жизни грозит опасность.

— Но каким образом…

— Племенем муталиб правит мой дядя, шейх Сиди Ахмед, и они не любят англичашек… ээ-э-э, то есть англичан. Сиди — брат моей матери, но, несмотря на это, она считает его низким человеком. Он не существует для нее, поскольку якшается с врагами Египта.

— Он турок?

— Да, — кивнул Халдун, — как и моя мать. Но она почитает моего отца и уважает его убеждения. А дядя привечает тех, которые хотели бы разделить эту страну. Они мечтают увидеть Египет поверженным.

— Но человек, с которым я отправился в пустыню, сказал, что они везут меня к отцу.

— Что ж, возможно, они и знают, где держат вашего отца. Но я уверен, что живым от моего дядюшки вы бы не выбрались.

— Возможно ли, что мой отец в плену у вашего дяди?

— Мне неизвестен ответ на этот вопрос, но для вас я могу это узнать.

Теперь Майклу многое стало понятным — почему, например, неизвестные пытались убить Халдуна на корабле.

— Похоже, я обязан вам жизнью.

— Не будем говорить о том, кто кому обязан, поскольку вы теперь для меня словно брат. Разве не должен один брат помогать другому?

— Мне повезло, что вы наблюдали за мной. Видимо, в стремлении найти отца я забыл об осторожности.

— Мои люди и сейчас ищут вашего отца. Они знают язык пустыни, и мы найдем его. Однако поговорим об этом за завтраком. Вы, должно быть, умираете от голода.