Общественное порицание - [8]

Они обнаружили таверну такой же, как и прежде. Хотя те, кто знал ее до войны, утверждали, что разница все же была. Однако, когда их просили ее указать, ответы оказались невнятными. Но все рассказывали, что теперь хозяин в таверне Калеб и что удача сильно изменила его и он определенно процветает.

Хигболд тоже услышал эти разговоры. Он не нахмурился, только побарабанил указательным пальцем по тонкой нижней губе. Это была его привычка, когда он погружался в глубокое раздумье касательно того или иного дела. Затем он вызвал к себе некое дерзкое и важничающее существо в юбке, которое давно уже пыталось привлечь его внимание при каждом удобном случае. Ни для кого не было секретом, что хотя в первые дни своей женитьбы Хигболд действительно делил ложе со своей супругой, дабы утвердиться в прочности связующих их уз, то теперь его невозможно было застать в ее покоях, и он предавался удовольствиям на стороне. Хотя никогда не делал этого с теми, кто обитал под крышей его дома.

Он приватно побеседовал с Эльфрой и вручил ей узкую полоску пергамента. Затем он громко обвинил ее во всех грехах, она была рассчитана и грубо вышвырнута на улицу, не имея при себе ничего, кроме одежды, которая была на ней. В слезах и с причитаниями она направилась по Западной дороге прочь из города.

Через некоторое время она достигла харчевни «Под Вилками» путешествие не было легким, и она добрела до таверны оборванная как нищенка. Она поговорила с Калебом и вручила ему пергамент с посланием, написанным, как казалось, рукою леди Избел. Калеб ПРИНЯЛ ее гостеприимно и дал ей место подавальщицы в комнате, где стояли бочки с вином. Она быстро освоилась с этой работой, которая была ей явно по душе.

Проходили дни. Лето перешло в осень. Ледяной Дракон уже посылал свое туманное дыхание на заиндевевшие земли. Именно в это время Эльфра сбежала с каким-то торговцем, направляющимся в Клавенпорт. Калеб, узнав об этом, пожал плечами и сказал, что если она думает, что ей так будет лучше, то что ж — она сама выбрала.

Но Эльфра оставалась с торговцем ровно столько времени, сколько требуется, чтобы добраться до городских ворот. Отсюда она направилась прямиком к покоям Хигболда.

С самого начала ее рассказа в лице Хигболда было нечто такое, с чем лучше не сталкиваться. Но она не вняла предостережению, полагая, что он смотрит так только по причине странности ее повествования. Чтобы показать правоту своих слов, она положила руки на стол.

На большом пальце ее правой руки красовалось кольцо из Зеленого Камня (оно было столь велико, что на других пальцах не держалось). Кольцо покрывал странный узор из слабых проступающих красных линий, как будто камень пронизывали кровеносные сосуды. Держа кольцо прямо перед глазами Хигболда, Эльфра загадала желание.

На столе появился браслет из драгоценных камней, такой, что во время войны за него могли отдать целый город. У Хигболда перехватило дыхание, его лицо побледнело, а глаза ушли глубоко в тень и сверкали из-под приспущенных век.

Затем он резко выбросил руку вперед, мертвой хваткой вцепился в кисть ее руки и сорвал кольцо. Она отшатнулась и, глядя в его лицо, захныкала, слишком поздно сообразив, что была лишь инструментом в его руках, орудием, которое сделало свою работу и в котором теперь не было уже нужды.

Она исчезла!

Хигболд бережно держал кольцо в ладонях, сложенных лодочкой, и зловеще смеялся.

Вскоре после этого в Таверне вспыхнул пожар. Загорелось все сразу с такой зловещей быстротой, что никто не мог ничего поделать с пламенем, пожиравшим то, что магия Древних вызвала к существованию. Снова Калеб оказался на улице, не обладая ничем. Ничем, кроме своей железной воли.

Он не терял времени в сожалениях и бессмысленных причитаниях по поводу собственного легкомыслия, из-за которого он потерял свое сокровище. Он повернулся спиной к пожарищу и двинулся в путь. Когда он дошел до определенного участка дороги, то свернул с обычного людского пути. Хотя снег слепил его и резкий, холодный ветер как нож бил ему в спину, он шел к Топи…

Снова прошло время. Никто не восстановил таверну ни с помощью магии, ни обычным образом. Л в положении Хигболда произошли перемены. Самые его заклятые враги вдруг стали его сторонниками, тех же, что упорствовал, начали преследовать несчастья и беды. Леди Избел затворилась в своих покоях и жила затворницей. Ходили слухи, что она больна и что больше года ей не протянуть.

В Нагорном Холлаке никогда не было короля, поскольку знатные лорды считали, что все они равны друг другу. Никто бы не поддержал человека, пытающегося возвыситься над всеми. Но Хигболд был не из их компании, и вопрос стоял так: или всем объединиться против него, или признать его лидерство. Однако те, от кого ожидали самого упорного сопротивления, вели себя до странности неуверенно и не предпринимали ничего, чтобы предотвратить последнее.

Тем временем прошел слух о человеке, живущем на границе Сорновой Топи. Он приручал диких животных и некоторых из них продавал на ярмарках. Некий предприимчивый торговец необычным и уникальным был в достаточной степени заинтригован этими слухами, так что в своем путешествии сделал крюк, чтобы проверить все на месте. Оттуда он прибыл в Клавенпорт с тремя странными зверушками.