Обрученные Венецией - [237]

– Ты просишь о помощи? Какова наглость! – возмутилась синьора. – Ты, очевидно, слишком быстро позабыла былое, моя дорогая. Раньше ты, словно дорогая кукла, очаровывала всех своей красотой и этим извинялась за свое непослушание перед родителями! Меня же в те времена считали просто отцовским товаром, который необходимо было как можно выгоднее и скорее сбыть. А теперь что? Посмотри на себя! Ты превратилась в жалкую оборванку, нищенку, – искаженное от боли лицо Каролины только подбодрило Изольду, и она продолжала свои восклицания. – Вы решили погубить себя, синьорина? Хотя нет, – она задумчиво приложила пальчик к губкам, – ты к этому и шла, моя дорогая. Ты всегда предпочитала крестьянское общество… Надеюсь, что среди оборванцев ты, наконец, обрела свое счастье.

Последние слова услышала подоспевшая Анджела, заметившая Каролину рядом с незнакомкой. Она подумала, что светская дама намеревается спровоцировать скандал с простолюдинами, поэтому аккуратно стала позади Каролины, чтобы в любой момент защитить ее. Из бесед, которую ей довелось услышать, Анджеле становилось определенно ясно, что обе женщины невероятно близки.

Несмотря на все прошлое, которое их связывало, и слова Адриано, намеревавшегося в свое время уберечь ее от зла, Каролина все же лелеяла надежду, что встреча с сестрой станет теплой и дружелюбной. Но такой поворот не просто поразил ее: она почувствовала себя дурно прямо среди площади. Каролина ощутила, как от потрясений ее качнуло в сторону, но кто-то ее тут же успел подхватить. Это была Анджела. Изольда же стояла, не сдвинувшись с места.

– Как вам не стыдно, синьора, кричать на беременную женщину? – воскликнула возмущенно Анджела. – Ей и без того дурно!

Изольда состроила брови домиком и с издевкой посмотрела на сестру.

– Ах, да! Любопытно, с кем же ты этого оборванца нагуляла? Что бы сказал о тебе покойный отец?

– Я вышла замуж, – твердо сказала Каролина, намереваясь собраться с силами, дабы не позволить сестре снова себя унижать.

Изольда опять зашлась безудержным смехом.

– Ты вышла замуж? – дерзко кричала она, сквозь всхлипы от смеха. – Уж точно по любви, как и всегда мечтала. Это же так очевидно по твоему внешнему виду!

Ее театральный смех стал последней каплей терпения Каролины, и, успокоившись, та взяла в руки свою растерянность и решительно собралась с силами, намереваясь отплатить обозленной сестре парочкой немилостивых фраз.

– Да, герцогиня да Верона, напрасно я рассчитывала на родственное общение. Желчь так же прет из вашего поганого рта, как и прежде, – озверевший взгляд Изольды заставил ее продолжать с усладой. – Замужем я не за крестьянином, а за венецианским патрицием, если угодно. А вы, моя дорогая сестрица, еще должны меня безмерно благодарить, что я отказалась от того наследства, которое вами наверняка было уничтожено и использовано в своих целях!

Лицо Изольды исказилось в негодовании, и Каролине казалось, что будь у нее возможность, она разнесла бы от гнева всю площадь по углам.

– Благодарить? Тебя? Да ты сама выбрала себе судьбу! – тут же нашлась синьора. – Теперь ты – ваше глубокоуважаемое нищенство.

Усмешка Изольды не смутила Каролину.

– Сестрица, а как там мои племянники? – внезапно спросила она с нескрываемым ехидством в голосе, хотя прекрасно знала от Матильды, что сестра не может забеременеть со дня самой свадьбы.

В подтверждение этому Каролина увидела ожесточенное лицо Изольды, которая словно желала испепелить сестру своим негодующим взором.

– А они появятся у тебя тогда, – продолжила самодовольно Каролина, – когда ты перестанешь изливать желчь на людей! Я прощаю тебя, сестра, и всем сердцем надеюсь, что Бог смилуется над твоей черной и изгнившей душой!

С этими словами синьора Фоскарини подобрала свои «нищенские» юбки и пошла прочь, оставив Изольду в компании служанки остывать от адского пламени, охватившего ее в миг негодования.

У Каролины сердце разрывалось, и как бы ни складывались их отношения прежде, она втайне ото всех мечтала, чтобы их общение со временем наладилось. Теперь очевидно, что этому не бывать! Она неслась через всю площадь, не чувствуя земли под ногами, даже не замечая рядом спешащую Анджелу. В какой-то момент слезы напрочь застлали Каролине глаза, и она остановилась, чувствуя объятия, в которые ее тут же заключила трогательность доброй подруги.

– Неужто эта черная дама – твоя сестра? – спросила она, перебирая золотистые локоны Каролины.

Та лишь в ответ кивнула головой.

– Господь – невероятный Творец. Создать двух людей из одной крови и схожей плоти и сделать их такими разными и телом, и душой – это истинное искусство.

Каролина в последний раз всхлипнула и посмотрела в глаза Анджеле.

– Не понимаю, дорогая Анджела, ее поведение было вполне ожидаемым, но почему же я плачу?

– Моя милая, твое любящее сердце не умеет понимать жестокость таких беспощадных и черствых людей, – добрая улыбка Анджелы приободрила ее. – Тебе лучше вычеркнуть ее из своей жизни. Похоже, что эту даму ничто не способно изменить. Даже горе.

– Ох, Анджела, мы же с тобой не купили ткани, – спохватилась Каролина, вытирая влажные щеки.