Обрученные Венецией - [235]

– Здесь крестьянский рынок. Если что-то нужно, спрашивай, Каролина, – сказала подошедшая Анджела. – За тканями мы пройдем немного дальше, где продают изысканные вещи для синьоров. Мне по душе выбор только у одного торговца…

Каролина слушала ее словно во сне, оглядываясь по сторонам, пытаясь собраться с мыслями и понять, в чем она нуждается. Более всего она хотела купить Андреа лучший подарок, который только можно было вообразить. Ей невероятно хотелось вызвать у этого ребенка восторг и оставить массу приятных воспоминаний о себе, когда ей придется покинуть этот прекрасный и гостеприимный дом Гаета.

– Где здесь можно купить хорошие краски? – спросила Каролина у Анджелы, порхающей от прилавка к прилавку.

– Ох, Каролина, ты желаешь разбаловать нашего мальчишку, – улыбнулась та снисходительно.

– Нет, я хочу подарить ему полезную вещь, которая обязательно ему пригодится.

– Бесполезно спорить с тобой, дорогая Каролина. Сейчас я тебя проведу.

С этими словами Анджела взяла ее за руку и подвела к прилавку, за которым продавалась всякая всячина. Среди многочисленных безделушек, разбросанных среди пестрого товара, она увидела реквизиты художника – кисти, палитру и даже мольберт.

– Вот что я хочу для Андреа! – промолвила с восхищением Каролина, внимательно рассматривая набор.

– Превосходные краски, – сказала женщина за прилавком.

– Сколько стоит это все? – спросила Каролина.

– Всего десять дукатов.

Далее торговка разошлась в похвалах своего товара, но Каролина не слушала ее, задумчиво устремившись в кошелек. Если она сейчас купит все это, у нее не останется ни дуката. Все деньги она уже истратила, отдавая Анджеле на всякие нужды.

– Такой мольберт я могу смастерить ему и сам, – произнес Энрике, рассматривая изделие.

– Так отчего же не сделал этого раньше? – возмутилась Анджела, театрально уперев руки в боки.

– Таил надежду, что он станет плотником.

– Я хочу купить это все, – решительно сказала Каролина.

– Но, милая, к чему растрачиваться на то, что можно сделать своими руками? – возмутилась Анджела.

– Я всем сердцем хочу, чтобы у малыша остались воспоминания обо мне, – в глазах Каролины сверкала любовь. – Ведь краски закончатся, кисть износится, а мольберт останется ему надолго.

Увидев наполненные слезами глаза Каролины, Анджела растрогалась и обняла ее.

– Право, дорогая, мы настолько привязались к вам, что я уж и не знаю, как мы будем переживать, когда через пару месяцев вы нас покинете, – сказала она.

Каролина улыбнулась и решительно достала из кошелька последние дукаты.

– А дорогу во Флоренцию мне оплатит мой старый должник, – пробурчала она себе под нос, думая о Диего.

Разобравшись с покупкой, она попросила Энрике отнести подарок в повозку, а сама направилась к сукон ному ларьку за его супругой, которая уже увлеклась выбором тканей для своей работы.

– Анджела! – окликнула Каролина, но та не услышала ее возгласы и продолжала рыться в тканях, аккуратно разложенных на прилавке.

Каролина ускорила шаг, испуганно осматриваясь по сторонам, словно никогда не была среди людей и боялась, что они того и гляди накинутся на нее. «Боже, как же я одичала!» – подумалось ей. Как только она попала на территорию рынка, где продавались дорогие вещи, ей пересекли дорогу дамы из высшего общества, важно прогуливающиеся по рынку, словно по летнему парку. И это выглядело так, будто они всеми силами старались покрасоваться, позволяя другим любоваться их красотой. Каролина с недовольством отвернулась, полагая, что наверняка эти дамы замужем и их прогулка по рынку – единственное развлечение, которое они могут себе позволить.

Но сейчас Каролине некогда было жалеть о том, что ей не приходиться разделять с ними роскошные минуты светской жизни. Ее насыщала безудержная радость за то, что она сможет восхитить малыша Андреа прекрасными дарами. Да и Анджеле необходимо помочь отобрать ткани для пошива новых заказов.

Небрежно зацепив краешек темно-синего платья, сшитого из дорогущего атласа, расписанного дымчатым венецианским орнаментом, Каролина хотела извиниться перед синьорой, но услышала до боли знакомый голос: «Поскорей бы выбраться из этого проклятого рынка! Здесь до противности воняет челядью!». Каролина опешила. Медленно, словно осознавая источник своего предчувствия, она посмотрела вслед уходящей даме, прикрывающейся от солнца кружевным зонтиком.

– Это ведь… Изольда! – пролепетала она, но, оторопев, не тронулась с места.

Как сестра могла оказаться в этих краях? Неужто потрясающее совпадение соединило их на этой веронской площади? Но… Может, она обозналась?

Медленными шагами Каролина последовала за дамой, и когда та повернулась профилем, о чем-то возмущаясь сопутствующей служанке, в душе синьоры Фоскарини не осталось и тени сомнений. С трепещущим сердцем она ускорила шаг, пытаясь догнать Изольду, а сама не верила, что перед ней не видение, а и впрямь родная сестра, с которой они не виделись более года.

В какой-то момент Каролина обуздала нахлынувшую ностальгию и остановилась. Ей вспомнились слова Адриано, предупреждающие ее об опасности, которую могут нести для нее Изольда и ее муж Леонардо. Но сейчас мудрого супруга рядом с ней нет. И Каролину терзал лишь один вопрос: возможно ли было встретиться здесь, вдали от Генуи, по прошествии целого года и при случайном стечении обстоятельств? Нет, эта встреча не может быть совпадением! Она наверняка послана им судьбой как знак свыше – для примирения!