Обретение крыльев - [6]
Ваш раскаявшийся друг,
Сара Гримке.
Только я вскарабкалась на нелепую высокую кровать и умостилась там, как за окном послышалась трель птички. Сначала каскад страстных придыханий, потом тихая грустная песенка. Я, со своими чуждыми идеями, почувствовала себя такой одинокой в этом мире.
Соскользнув с «насеста» и дрожа от холода в белой шерстяной сорочке, я подкралась к окну и поверх темных крыш всмотрелась в Ист-Бей с гаванью. Сезон штормов миновал, и в гавани пришвартовалось не менее сотни парусных судов с мерцающими в сумерках марселями и топселями. Прижавшись щекой к холодному стеклу, я разглядела над каретным сараем жилье рабов, где Хетти в последний раз ночевала с матерью. Назавтра ей предстояло приступить к своим обязанностям и спать в коридоре под моей дверью.
И тут на меня нашло озарение. Я зажгла свечу от гаснущих углей в камине и, открыв дверь, вышла в темный неотапливаемый коридор. На полу у дверей спален лежали три темные фигуры. Я впервые попала ночью в мир за детской и поэтому не сразу сообразила, что это рабы, которым велено спать поблизости на случай, если кто-то из Гримке позвонит в колокольчик.
Мама намеревалась заменить устаревший порядок новым, принятым в доме ее приятельницы миссис Рассел. Там господа нажимали кнопки, а в жилище рабов звонили колокольчики, каждый по-своему. Мама была помешана на новшествах, а отец считал их расточительством. Хотя мы и были англиканцами, но в папе чувствовалась гугенотская тяга к бережливости. Он говорил, что ненужные кнопки появятся в доме Гримке только через его труп.
Я прокралась босиком по широким ступеням из красного дерева на первый этаж, где спали еще два раба. Рядом, прислонившись спиной к стене у комнаты моих родителей, сидела настороже Синди. Она с опаской взглянула на меня, но ничего не спросила.
Пройдя по центральному коридору, застланному персидским ковром, я вошла в отцовскую библиотеку. Лунный свет струился из окна на портрет Джорджа Вашингтона в пышной раме. Уже почти год отец сквозь пальцы смотрел на то, как я под носом у господина Вашингтона совершаю набеги на библиотеку. Джон, Томас и Фредерик в полной мере пользовались ее обширными сокровищами – книгами по праву, географии, философии, теологии, истории, ботанике, греческим гуманитарным наукам, а также сборниками поэзии, – в то время как мне и Мэри официально запрещалось прочитать хоть слово. Мэри и дела не было до чтения, но я… мне оно снилось ночами. Я так любила книги, но почему – не смогла объяснить бы даже Томасу. Это он выбирал для меня подходящие томики и натаскивал по латинским склонениям. Он один знал о моем горячем желании получить хорошее образование, помимо того, что могла дать французская гувернантка мадам Руфин, мой заклятый враг.
Это была миниатюрная вспыльчивая женщина, носившая вдовий чепец с болтающимися вдоль щек тесемками. В холодное время она надевала накидку на беличьем меху и крошечные, подбитые мехом ботинки. Мадам Руфин славилась тем, что за малейшую провинность ставила воспитанницу на скамью для нерадивых и орала, пока та не теряла сознания. Я презирала и саму гувернантку, и ее «деликатное воспитание женского ума», состоящее из рукоделия, манер поведения, рисования, чтения, чистописания, фортепьяно, Библии, французского и основ арифметики. Временами казалось, что легче умереть, чем копировать в альбом крошечные цветы. Однажды я написала на полях: «Если мне суждено умереть от сего ужасного упражнения, пусть эти цветы украсят мой гроб». Мадам Руфин не оценила шутки. Меня поставили на скамью для нерадивых и громко ругали за дерзость. Я изо всех сил старалась не упасть в обморок.
Во время занятий меня все сильней обуревали непонятные желания, сердце разрывалось от мук. Хотелось многое узнать, стать личностью. О, быть бы мне сыном! Я обожала отца, потому что он обращался со мной почти как с мальчиком, позволял наведываться в библиотеку.
В ту ночь угли в библиотечном камине успели остыть, но в воздухе по-прежнему пахло сигарами. Я без труда нашла отцовское «Гражданское и общественное право Южной Каролины», сочиненное им самим. Мне и раньше приходилось листать эту книгу, и я быстро отыскала страницы с описанием вольной грамоты.
Взяв бумагу и перо с отцовского стола, я скопировала документ:
Сим подтверждаю, что в этот день, 26 ноября 1803 года, в городе Чарльстоне штата Южная Каролина я освобождаю от рабства Хетти Гримке и дарую ей данную вольную грамоту.
Сара Мур Гримке.
Что оставалось отцу, как не признать законность свободы Хетти? Ведь я следовала своду законов, придуманных им самим! Я оставила свою писанину на коробке для нардов, лежавшей на столе.
В коридоре услышала звон маминого колокольчика, призывающего Синди, и со всех ног помчалась по лестнице, так что пламя свечи погасло.
В моей комнате стало еще холодней, и птичка утихла. Я залезла под ворох одеял, но из-за возбуждения не могла уснуть, представляла, как меня будут благодарить Хетти и Шарлотта. Воображала гордость отца, обнаружившего документ, и гнев матери. Это законно и обязательно к исполнению, без сомнения! Наконец, усталая и довольная собой, я уснула.
История четырнадцатилетней Лили Оуэнс, потерявшей в детстве мать, — это история об утратах и обретениях, о любви, вере и прощении, история о людях, которым открылся истинный смысл концепций «выбора того, что важно».
В этом новом романе соткана необыкновенная история о русалках и святых, о духовных страстях и телесных наслаждениях. Он раскрывает малоизведанную область женской души, повествуя о внутреннем пробуждении и примирении с самой собой.В бенедиктинском монастыре на острове Белой Цапли стоит прекрасное и таинственное кресло, подлокотники которого выполнены в виде русалок с крыльями. Как гласит легенда, кресло обладает чудесной силой. Но поможет ли оно героине сделать главный жизненный выбор? Здесь, среди чарующей красоты природы и величественных белых цапель, Джесси разрывается между своей неожиданной влюбленностью в послушника монастыря и любовью к мужу, между страстью и непреодолимой силой притяжения дома и семьи…
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
Барбара Константин дебютировала как писательница в 2007 году. Кроме того, она занимается керамикой и является автором сценариев многих фильмов, например «Красоток» («Les Poupées Russes») Седрика Клапиша. Она автор четырех книг, завоевавших искреннюю любовь читателей.Одиннадцатилетний Том, герой очаровательного и веселого романа «Как Том искал Дом, и что было потом», никогда не бывал во дворцах. Они с матерью живут в вагончике, у них даже телевизора нет, только старый велосипед. У матери свои проблемы, а у Тома свои: сделать уроки ему совсем нетрудно, а вот добыть продукты и приготовить обед — чуток посложнее, особенно если денег кот наплакал.Кстати, кот тоже есть — настоящий, только совсем дряхлый, он принадлежит странной старушке по имени Мадлен, у которой совсем поехала крыша.
После того как сын, невестка и любимые внуки перебираются в город, Фердинанд остается один на огромной ферме. Что ж теперь – век вековать, горе горевать? Ничего подобного. Писательница Барбара Константин, автор замечательных книг «Как Том искал дом и что было потом» и «О Мели без всяких мелодрам», прикосновением волшебной палочки превращает драму старости и одиночества в искрящуюся радостью, уморительно смешную историю о том, что жить здорово и в семь лет, и в семьдесят. Всего-то и нужно, что оглянуться вокруг!
В шестнадцать лет все переживания Брайана Джексона были связаны с тем, что в его жизни не будет ничего более достойного, чистого, благородного и правильного, чем оценки на выпускных экзаменах средней школы. А в восемнадцать он, поступив в университет, считает, что стал намного мудрее, и спокойнее смотрит на жизнь. Теперь его амбиции простираются гораздо дальше: он мечтает обзавестись оригинальной идеей, чтобы на него обратили внимание, а еще он страстно желает завоевать сердце девушки своей мечты, с которой вместе учится.
Турецкая писательница Элиф Шафак получила международное признание трогательными романами о любви и непонимании, в которых сплелись воедино мотивы Востока и Запада. Две сестры-близнеца родились в селе на границе Турции и Сирии, где девушек ценят за чистоту и послушание, где неподобающее поведение женщин может послужить поводом для убийства во имя чести. Ведь честь зачастую – это единственное, что осталось у мужчины-бедняка. Одна из сестер – Джамиля – становится местной повитухой, а вторая – Пимби – выходит замуж и уезжает с мужем в Лондон.