Обретение ада - [44]

— Виктор, — вдруг спросил Матвеев, — я хотел у тебя узнать. Это очень серьезно…

— Что-нибудь еще? — насторожился Сизов.

— Как погиб Валентинов?

— Откуда я знаю? Ты ведь слышал, что сказал наш гость. Его убили в Праге.

— Ваши ребята тут ни при чем?

— Да ты что! — почти искренне возмутился Сизов. — Разве мы пошли бы на такое?

— Ладно, — махнул рукой Матвеев, — считай, что я тебя ни о чем не спрашивал.

Они повернулись и пошли к машине. Сизов подумал, что впереди у него будет долгая ночь.

Лэнгли. 25 января 1991 года

В кабинете у Эшби на этот раз собрались все — сам хозяин кабинета, руководитель советского отдела Милт Берден, прилетевшие Уильям Тернер и его напарник Томас Райт и Арт Бэннон. Ждали заключения экспертизы, которая должна была определить идентичность нынешнего Кемаля Аслана тому, прежнему, до того, как этот бывший гражданин Америки попал в катастрофу. Но уже по предварительным результатам было ясно, что фотография и нынешний Кемаль Аслан имеют мало общего. И из этого нужно было исходить, обсуждая вопрос, что делать с агентом КГБ.

Милт, сидевший за столом напротив Тернера, слушал его рассказ о необыкновенных приключениях в Болгарии и молча усмехался. И эта молчаливая усмешка больше всего остального злила Тернера, словно Берден заранее знал все, что скажет Тернер.

Эшби внимательно выслушал отчет Тернера, задал несколько вопросов и удовлетворенно кивнул головой. Затем почти торжествующе обвел взглядом всех присутствующих.

— Я гоняюсь за этим агентом русских уже много лет, — заметил Эшби, — и, кажется, наконец нам кое-что удалось. Мой старый знакомый в ФБР Томас Кэвеноу будет доволен, услышав о нашей находке.

— Нужно было делать ее раньше, — вздохнул Берден.

— Что вы хотите сказать? — насторожился Эшби. Берден взглянул на часы.

— Самолет с нашим подопечным уже приземлился в Германии, в Мюнхене.

Три часа назад. Сейчас мистер Кемаль Аслан сидит в поезде, который направляется в Берлин.

Наступило молчание.

— Откуда вы это знаете? — нервно дернулся Эшби. — Почему мне ничего не известно?

— Я сам узнал об этом только вчера ночью, когда Кемаль Аслан, провожавший сына в аэропорту, вдруг улетел раньше него в Мюнхен.

— В какой Мюнхен? — не мог понять Эшби. — Почему мне не сообщили?

— Информация поступила поздно ночью, а вас в это время не было. Мне передали, что вы ночью вылетели в Нью-Йорк.

— Да, — кивнул Эшби, — меня не было в городе.

Тернер с досады закусил нижнюю губу. Все их усилия оказались напрасны.

Советский разведчик успел бежать, почувствовав, очевидно, что круг смыкается.

— А мы сидим здесь и теряем время, слушая сообщение Тернера, — в сердцах заметил Бэннон.

— Нет, — спокойно возразил Берден, — мы не теряем время.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Эшби.

— Во-первых, Кемаль Аслан не может так просто убежать. Даже если он советский разведчик. Это просто не тот случай. Он руководитель крупного концерна, с ним связаны десятки компаний, на его счету миллионы долларов. Как вы считаете, КГБ захочет терять эти деньги?

Эшби улыбнулся.

— Это интересно, продолжайте дальше.

— Во-вторых, он полетел по делу, так как мы сумели записать беседу Кемаля с его юристом. Кстати, к этому юристу тоже стоит присмотреться.

— У нас на него ничего нет, — возразил Бэннон.

— Я просто излагаю свое мнение, — продолжал руководитель советского отдела. — По моим расчетам, ему нужно минимум два-три дня пребывания на Западе, чтобы успеть каким-то образом спасти большую часть денег и перевести их в банки нейтральных стран на подставные счета.

— Может, он уже это сделал? — спросил Бэннон. Он не любил мудрого Бердена и никогда этого особенно не скрывал.

— Нет, — возразил Милт, — мои люди достаточно четко контролируют прохождение всех банковских счетов Кемаля Аслана.

— Не отвлекайтесь, — попросил Эшби.

— В-третьих, если он хотел бежать, что ему мешало просто взять билет в Москву? Или даже в Берлин, где стоят советские войска? Почему, если он летит в Германию, он летит именно в Мюнхен? — спросил Берден; — Мне кажется, русские решили начать какую-то непонятную нам игру.

Тернер внимательно слушал. В отличие от Бэннона он уважал и признавал превосходство Бердена в знании психологии советских людей.

— Я не сомневаюсь, что КГБ сумел вычислить, что именно передали супруги Костандиновы мистеру Тернеру. А раз сумели вычислить, то их естественная реакция — немедленный отзыв своего агента. Вместо этого они отправляют агента в Мюнхен. Кстати, ему никто не звонил, кроме его юрисконсульта. Вот почему я прошу мистера Бэннона обратить на него самое пристальное внимание. И, наконец, сегодня он выехал в Берлин. Я спрашиваю, почему такой непонятный маршрут? Из Мюнхена на поезде в Берлин. И вынужден признать, что пока не знаю ответа на этот вопрос. Но не сомневаюсь, что он принимает участие в какой-то очень сложной комбинации, и в расчет, очевидно, принята и наша реакция на полученную фотографию.

— Вы хотите сказать, что КГБ специально держит его в пределах нашего внимания, чтобы провести какую-то операцию? — понял Эшби.

— В этом я убежден. И, наконец, самое важное вчера в Берлин прилетел генерал Дроздов. Это тот самый генерал, который четыре года возглавлял резидентуру советской разведки в Нью-Йорке.