Обретая смысл - [4]

не могу.

Если бы четыре дня назад я знала, что разговариваю с ним последний раз, то не

позволила бы ему уйти.

Я бы умоляла его не ехать.

Я перевернула небо и землю, но не позволила бы сесть ему за руль.

Теперь я сижу у его постели и постоянно глажу его руку, это единственное что

осталось мне.

Паника, которая накрыла меня во вторник утром, правит моим разумом. И я не

могу от нее избавиться. Последние три дня были словно в тумане.

После того как я приехала, мне сообщили, что при аварии он получил очень

тяжелую травму головы. Все эти дни врачи делали бесчисленные анализы и тесты, но

папа не приходил в себя. Остается только ждать.

Сегодня, в четверг вечером, я просто сижу здесь и держу его руку.

Я стараюсь держаться, иначе захлебнусь в печали, ярости и отчаянии.

Я с трудом смогла уговорить Сэма не приезжать; кто-то же должен заботиться о

компании, пока папа не выздоровеет. Несмотря на прогнозы, я отгоняю плохие мысли.

Стук вырывает меня из моих мыслей, и пожилой врач входит в палату.

– Привет, Шарлотта, – приветствует он меня, и я киваю. Он представлялся, но его

имя я забыла.

Их было очень много. Врачей.

– Я должен поговорить с вами, – он берет стул и садится рядом. – Мы

перепробовали все, чтобы помочь вашему отцу, но после аварии нет активности мозга.

Мы должны подумать об отключении от устройства жизнеобеспечения, – он хочет взять

мою руку, но я не даю.

– Нет.

– Послушайте Шарлотта, я знаю, что это тяжелое решение, но мы ничего не можем

сделать для него.

Моя голова работает на полную катушку, и я не хочу принимать эту информацию.

– Нет.

– Шарлотта, – он смотрит на меня сочувственно, – я знаю, как тяжело все это для

вас, – его серые глаза смотрят прямо в мою душу, – но есть еще кое-что. Ваш отец давно

подписал документы, что он согласен быть донором органов и теперь мы ждем твоего

решения. Его состояние не изменится. Поверь мне, мы пробовали все, – его голос звучит

тихо и проникновенно, и ему удается пробиться в мое сознание. Наконец-то верх берет

здравый смысл.

– Когда? – спрашиваю я тихо.

– Сколько нужно времени? Мы подождем, – и практически бесшумно покидает

палату.

Я сажусь рядом с папой на кровать.

– Почему папа? – я беру его руку.

На смену моей печали приходят совсем другие ощущения. Я встаю, подхожу к

окну и вглядываюсь в темноту.

– Почему? Почему папа? – зло говорю я и плачу. – Ты меня предал! Ты сказал, что

никогда не оставишь меня. А сейчас? – я поворачиваюсь и иду к кровати и ложусь рядом.

– Я так тебя люблю! Но должна позволить тебе сейчас уйти. Ты всегда будешь частью

меня. Я так тебя люблю! Передай маме и Логану от меня привет. Я люблю их и скучаю.

Я встаю и медленно иду к двери. Опираюсь одной рукой на косяк, а другой

вытираю слезы.

Жизнь несправедлива, слишком часто мне приходилось видеть это.

Я его потеряла и не могу ничего поделать.

Вытираю последние слезы и выхожу в ярко освещенный коридор.

– Все? – врач смотрит на меня обеспокоено.

Я киваю, и мы оба возвращаемся в палату. Врач идет к приборам и нажимает

различные кнопки. В палате становится тихо, нет писка и гула техники. Это настолько

нереально – я уже сроднилась с ними.

– В течение 10 минут команда врачей его заберет, – он смотрит на меня, и я слабо

киваю. – Аппарат искусственной вентиляции легких останется подключённым. Я подожду

тебя снаружи.

– Открой глаза папа. Пожалуйста, – молюсь и прошу я, но ничего не происходит. –

Ну, давай!

Некоторое время я просто стою, и слезы бегут по моим щекам. Наконец, подхожу к

нему и беру за руку.

– Я люблю тебя папа, и благодарю тебя за все! – я поцеловала его в лоб и села

рядом.

Вскоре входит сестра и врач. Я смотрю на них в отчаянии, но не издаю ни звука.

– Шарлотта, ты можешь выйти со мной? – он смотрит на меня с мольбой, и я

медленно киваю.

Я следую за ним, как в трансе, в его кабинет, и он предлагает мне место у стола.

Мой взгляд падает на табличку с именем: Оливер МакАдамс, д.м.н.

Ну, по крайней мере, я знаю как его зовут, хотя меня это мало интересует.

Он через стол, протягивает свидетельство о смерти. Я закрываю в мучении глаза,

когда вижу текст. Строки расплываются снова и снова перед моими глазами.

Имя: Джеймс Даниэль Эйвери.

Дата и место рождения: 12.03.1958, Дублин.

Причина смерти: недостаточная деятельность мозга после тяжелой травмы.

Разрешение на изъятие органов дано.

Время смерти: 15.11.2006 (отключение от аппарата поддержания жизни), 19:42,

по согласованию с дочерью, Шарлоттой Элизабет Эйвери.

Подпись:

– Подпишите, пожалуйста,– говорит доктор МакАдамс и протягивает мне

шариковую ручку.

Я пишу дрожащей рукой, и смотрю на него.

– Подскажите, где здесь поблизости есть отель? – я протираю уставшие глаза. Мне

нужно срочно спать.

– Подождете минуту? – смотрит он на меня и тянется к телефону.

– Я поговорил с моей женой. Переночуете у нас. Вы не спали уже три дня, не хочу,

что бы вы садились за руль, – говорит он, у меня остались силы, лишь кивнуть.

Меня все это просто не волнует.

Я просто хочу спать и забыться.

Хочу подняться, но ноги меня не слушаются.

– Подожди здесь, я переоденусь и заберу тебя.