Обреченный полет - [4]

— Не вздумай отрубиться, — внушал он себе. — Не вздумай погибнуть.

«Ярость Аквилы» перевернулась, обратившись кабиной к земле, но в высшей точке подъема Керик резко прервал маневр, выполнил полубочку и, вдавив педаль руля направления, повернул штурмовик в горизонтальной плоскости. Идеальная полупетля с разворотом. Теперь преследовавший Обреченного Орла противник сам оказался у него на прицеле, и Керик прищурил постчеловеческие глаза, наблюдая, как орк в открытой кабине завывает от бессильной ярости. «Ярость Аквилы» приготовилась нанести смертельный удар.

— Даккалёт? — насмешливо ухмыльнулся Керик, кладя палец на спусковой крючок. — Дохлолёт.

Космодесантник не успел выстрелить. Предупредительный сигнал ауспика прозвучал лишь за секунду до того, как штурмовик, словно взбрыкнув, дернулся в воздухе и сержант ударился о страховочную скобу.

Как только «Ярость Аквилы» начала резко терять высоту, по визору шлема сержанта побежали строчки отчетов о повреждениях. Прямое попадание снизу. Нет времени на то, чтобы искать причину, нужно подниматься, выводить «Грозовой коготь» из пике. Прямо под ним догорают разбитые имперские танки, но Керик не упокоится среди них, смерть найдет его не здесь и не сейчас.

В кабину повалил густой едкий дым, мгновением позже все окутала вонь горящей изоляции, такая резкая и сильная, что сержант даже ощутил на языке её мерзкий вкус. Резкие сигналы тревоги наперебой добивались внимания Керика, но он не собирался отвлекаться от единственной важной сейчас вещи — ручки управления, которую сержант оттягивал назад с такой силой, что боялся сломать.

Медленно, слишком медленно, штурмовик начал отзываться на усилия космодесантника, выравниваясь, пока двигатели выли от запредельной нагрузки. Керик вжался в спинку кресла, словно несколько лишних сантиметров между ним и потрескавшейся дорогой внизу могли что-то изменить, и с невероятной яркостью представил, как вновь взмывает в небо. Ничто другое не имело значения, ни звуки стрельбы противовоздушных орудий, одному из которых улыбнулась удача, ни орочий пилот, который наверняка сейчас снижается, чтобы прикончить «Ярость Аквилы».

— Не сейчас, — шипел Керик, до боли стиснув зубы. — Не… сей… час…

Взметая реактивными струями клубы пыли и мусора, «Грозовой коготь» пролетел около сорока метров вдоль разрушенной улицы и, наконец, рванулся вверх, возвращаясь в бой. Снаряды зениток по-прежнему свистели возле кабины штурмовика, перешедшего в подъем по спирали, но тревожные руны на визоре сержанта начали одна за другой угасать.

Керик бросил взгляд на ауспик, убеждаясь, что ни одна из основных систем не пострадала. Пожар был потушен, потери топлива не произошло, единственной проблемой оказалась потеря мощности в левом двигателе. Он функционировал на 89 % от нормы, пока что в пределах допустимого, но в бою любая слабость может оказаться решающей. Сержанту придется приспосабливаться на лету, отдавая предпочтение маневрам, в которых основная нагрузка ложится на правый двигатель. Не самая приятная перспектива, учитывая кровожадного орка на хвосте.

Трассирующие снаряды вновь пронеслись рядом с «Яростью Аквилы», словно череда разозленных светляков. Оставшийся истребитель-бомбардировщик настиг Керика и, судя по отскакивающим от бронепластин штурмовика пулям, подобрался вплотную. Отвернув влево, сержант увидел противника, почти заполнившего собой экран заднего вида и ведущего по «Грозовому когтю» огонь из всех стволов. Космодесантник совершил несколько маневров, пытаясь стряхнуть зеленокожего с хвоста, но тот словно вцепился в «Ярость Аквилы», повторяя каждое её движение. Не будь врагом Керика гнусный вонючий орк, сержант мог бы даже оказаться под впечатлением его летных навыков.

Новая тревожная руна вспыхнула на периферии визора, сигнализируя, что он перегружает поврежденный левый двигатель. Если погоня продолжится, то вероятность полного отказа станет весьма высокой, бой нужно было заканчивать как можно скорее.

Маневрируя, Керик совершил переворот через крыло, сделал бочку, одновременно сбрасывая скорость и пытаясь заставить орка по инерции пролететь вперед, но безумный ксенос направил самолёт пересекающимся курсом с «Яростью Аквилы». Он вновь собирался таранить штурмовик, целясь точно в хвост. Глядя на обзорный экран, сержант видел полную злобы морду зеленокожего, с губами, завернутыми назад ветром и обнажающими полную клыков ухмылку.

Мгновение спустя голова орка взорвалась, забрызгав ошметками потрескавшийся фонарь, и самолёт устремился к земле, пролетев прямо под «Грозовым когтем» и оцарапав хвостовым стабилизатором гондолу шасси штурмовика. «Ярость Аквилы» содрогнулась, но не более, и Керик немедленно толкнул ручку от себя, наблюдая за тем, как его спаситель пикирует вслед за сбитым врагом. Другой «Грозовой коготь», великолепный в серебряных и красных цветах Обреченных Орлов.

Сержант машинально бросил взгляд на тактический экран, но там не оказалось ни одной опознавательной руны, даже отраженного сигнала неизвестного штурмовика. И всё же глаза Керика не лгали, в Седьмой эскадрилье оказался ещё один выживший — нет, благословен будь Император, двое выживших! Новый «Грозовой коготь» вынырнул из облаков, пока сержант следил за падением орочьего самолёта.