Обреченный мир - [2]

Карлос влез в гущу листьев, потому приближения собаки не видел, пока она не оказалась под деревом. Рекордных размеров серая зверюга, клыки — в палец.

Что делать, стрелять? У Карлоса был револьвер, заряженный патронами с картечью, и местный самострел. Пистолет в этом мире может и не выстрелить, во многих мирах порох не горит, как следует, из-за разности физических законов. Может, потому здесь и пользовались самострелами. А в других мирах порох взрывается, едва лазом пройдешь, хотя о подобных неприятностях чутье предупреждает. Хорошо бы все же пистолет выстрелил, картечью можно свалить собаку даже не прицельно. Однако на дереве псина Карлоса не достанет, так что можно и самострелом обойтись, всадить пару пулек собаке в корпус, потом контрольный — в голову…

Но собака явно не испытывала к Карлосу враждебности, скорее — звала куда-то. В определенном направлении, то подбежит, то отскочит. Издавала звуки, нечто среднее между воем и поскуливанием, и даже человеческий голос в собачьем слышался.

Карлос спрыгнул с дерева, держа наготове пистолет. Когда приземлялся, нечаянно нажал на курок — щелчок без выстрела, не горит порох.

А собака забеспокоилась еще сильнее, уже семенила от Карлоса, неуверенно оглядываясь. Вернулась, опять отбежала.

Карлос пошел за собакой. Потом пришлось бежать, а то страшновато было смотреть на метания этого монстра, еще зубами тащить вздумает.

А потом собака увидела оставленную возле дороги коляску и сама в нее впряглась ловким, скорее всего — привычным движением. Умная тварь.

Карлос едва успел влезть на сиденье, собака рванула вперед. С весьма приличной скоростью, но плавно, обходила неровности. С такими собаками автомобили ни к чему.

Пересекли полгорода, остановились возле ничем не примечательного домика-конуса. Собака выскользнула из упряжи, рванула к крыльцу, остановилась на пороге поскуливая.

Карлос вошел в дом и услышал чмокающие звуки. Кто это, еще одна собака?

Это оказался живой человек. Полненькая женщина, лежала прямо на полу. Живая, но не здоровая, скорее умирающая: иссиня-бледная, под носом — засохшая кровь, лицо распухло. Женщина была в сознании, смотрела расширенными глазами на Карлоса. Пыталась что-то сказать, но казалось, что она пытается выплюнуть собственный язык.

Что с ней? Та самая болезнь, из-за которой все остальные порешили себя? Вообще-то больше похоже на неудачную попытку отравиться, блевотиной попахивает.

Некогда ставить точный диагноз, действовать нужно.

У Карлоса есть с собой эликсир с Забытой Надежды, в большинстве миров излечивает почти что угодно, даже при простреленной голове иногда помогает. В меньшинстве миров — убивает наповал. Обычно в новом мире эликсир пробуют сначала на животных, но доз всего две. Пришлось положиться на чутье.

Пневматический инъектор не работал, Карлос ввел женщине элексир простым шприцем. Подействовало сразу, и очень хорошо подействовало: женщина ровно задышала, зарумянилась. Смогла сесть. Посмотрела на Карлоса долгим взглядом зеленых глаз, что-то произнесла хриплым голосом. Интонация — потерянная. А язык — непонятный.

Карлос заговорил на архинском, спросил, понимает ли женщина его. Женщина поняла. Перевела свою предыдущую фразу:

— Я просила меня убить.

— Зачем? — жестко переспросил Карлос. — Может не надо?

Женщина заплакала. Сказала:

— Ты наверное не знаешь. Наш мир погибнет. Весь мир.

— От чего? — быстро спросил Карлос.

Женщина запустила руки в волосы, произнесла совершенно дрожащим голосом:

— У нас нет надежды…

— Есть, — жестко перебил Карлос.

Женщина вздрогнула, уставилась на спасителя.

— Видишь ли в чем дело, — уверенным тоном принялся излагать Карлос. — Этот мир может и погибнет, но этот мир — не единственный, есть еще миры. Я, к примеру, как раз из другого мира.

Быстро встал, взял за плечо спасенную, которая неуверенно шевелила губами, продолжая плакать, потащил за собой. Чуял — надо спешить.

Местная шла не сопротивляясь. Вряд ли в ней проснулась надежда на спасение, скорее — ей уже все равно, уже себя похоронила.

Собака встретила радостным лаем, женщина начала крупно дрожать. Надо внушить ей доверие, а то, не приведи бог, попытается себя убить.

— Тебя как зовут, — спросил Карлос, изображая полное равнодушие.

Равнодушный тон не подействовал, начала рыдать уже в голос. Врезать ей, что ли? Рука не подымется. Разозлился, рявкнул:

— Да успокойся ты! Спасу я тебя, ясно?! Садись, поведешь, а то я не умею ваши собачьи упряжки водить.

Крик почти не подействовал, продолжала рыдать. Услышав обещание спасти, местная только затрясла головой. Вероятно, решила, что имеет дело с сумасшедшим, а кто еще станет про другие миры рассказывать всерьез? Однако признание, что Карлос не умеет водить собачью упряжку, заставило удивленно поднять глаза. Вероятно, управлять этими собаками настолько просто, что доступно даже полному идиоту.

Заморгала глазами, зашевелила губами, окинула взглядом фигуру Карлоса. Одет-то не по местной моде. Туристические ботинки со сложными застежками разглядывала особенно долго, здесь-то все ходили в сандалиях, даже зимой одевали их поверх гетр.

Наконец, когда Карлос уже готов был снова сорваться на крик, женщина, не сводя глаз с ботинок, сипло пролепетала: