Обреченные - [70]

- От кого?

- От вашего брата Рейна дас Даала.

И протянул руку со свернутым пергаментом, завязанным черной лентой.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ. ДАЛИЯ И РЕЙН

Я не собиралась встречаться с этим высокомерным выскочкой и самозванцем, посмевшим взять имя моего мертвого брата и использовать в своих грязных целях. Только от одной мысли об этом у меня руки сжимались в кулаки и перед глазами появлялась красная пелена. Ублюдок возомнил себя безнаказанным, потому что не знает, что кто-то из настоящих Даалов остался в живых. Что ж, его ждет сюрприз…и смерть. Страшная, мучительная смерть только за то, что посмел произнести имя моего брата вслух.

Я хотела заманить мерзавца в ловушку к горячим истокам Лаи и утопить их всех там, пусть подкрасят воды красной реки. Оставшись без предводителя, валлассары будут не так опасны, а потом я найду все войско и предстану перед ними. Пусть видят настоящую наследницу престола дас Даалов и знают, что их предводитель был самозванцем. За что и поплатился. Они должны пойти за мной, должны признать своей велиарой и преклонить колени.

Уже несколько часов мы разрабатывали стратегию с Керном и Буном в моем шатре. Разведка донесла, что отряд Самозванца продвигается к нам через лес. Их около двадцати человек во главе с уродом в железной маске. Прячет лицо, чтоб никто не узнал о его грязной лжи. Когда мне принесли послание, я почувствовала, что земля вертится под ногами и в голове пульсирует дикая боль. Как и всегда, когда вспоминала о НИХ. О моих любимых, которых у меня забрали небеса. Вглядывалась в буквы, а они плясали перед глазами в варварском танце, сплетались в шипованные петли и затягивались у меня на шее.

Кривые линии, неровные строчки. Я прекрасно помнила почерк моего брата – это было произведение искусства. Мать часто сравнивала наши тетради и говорила, что именно таким должен быть почерк велиара, а я пишу, как безграмотный мужик с валласской каменоломни, который привык камни ворочать, а не перо пальцами держать.

Я злилась, покрывалась красными пятнами, а Рейн смеялся своим заразительным гортанным смехом, и тогда я бросалась на него с кулаками, и мы дрались до первой крови. Обычно его крови. Так как он никогда не мог причинить мне боль, и это тоже злило. Потому что означало, что не считает меня равной ему по силе. И в то же время я так безумно любила его именно за это. Больше никогда в этой жизни я не чувствовала себя настолько защищенной, как рядом с ним. Но это не мешало мне бросаться на него разъяренной кошкой и валить на спину, пытаясь добраться до лица, а он продолжал смеяться и удерживать меня на расстоянии с такой легкостью, будто я невесомое перышко.

- Когда я убью тебя, Рейн, я надену на шею твои зубы, как ожерелье.

- Если бы я знал, что ты хочешь новые бусики, сестренка, я бы купил их для тебя на ярмарке.

- Не бусики, а твои зубы! – рычала я.

- Это все равно украшение. Я вечно забываю, что ты маленькая, слабая девчонка, которая любит побрякушки.

Он сбрасывал меня с себя, и я выхватывала короткий меч, вызывая его на бой.

- Дерись, Рейн. Дерись, Саанан тебя раздери!

- Я не бью девочек, Дали.

И смеется, а я размахиваю мечом у него перед носом, с яростью глядя, как он ловко уклоняется от ударов, продолжая улыбаться. А мне обидно до слез и хочется поддать ему, чтоб больно было, чтоб не смел считать меня слабой. Я сильная! Я дочь Альмира дас Даала! Я девочка-воин! Он замечал мои слезы и тут же переставал смеяться.

- Тогда не размахивай мечом, Дали. Это не расческа. Сожми его сильнее и коли так резко и неожиданно, как можешь. Используй свой ум. Отвлекай, путай, зли словами или молчанием. В битве важен не только меч и руки. Голова, Дали. Дерись головой.

Спустя несколько лет я уже могла наносить ему порезы и царапины, а он всегда смеялся, даже если и морщился от неожиданной боли, и все же из боя Рейн выходил победителем всегда. Впереди на два, а то и три шага, предвидит и реакцию, и следующий удар при этом ни разу даже не зацепил мечом, что не мешало ему показывать мне, что я уже трижды мертва. Я шипела и грязно ругалась, а он в эти моменты тоже приходил в ярость. Наверное, его веселье заканчивалось в тот момент, когда он понимал, что меня могут убить.

- Им иммадан, маленькая шеана, я тебя уже три раза на тот свет отправил. Дерись, а не играйся в куклы. Слышишь, Дали, дерись на смерть. Думай! Всегда думай! Иначе я потеряю тебя, малышка. А я этого не переживу, понимаешь?

Я кивала и рывком обнимала его за шею. Мой сильный, мой благородный рыцарь. Нет никого лучше его на этом свете. Он достойный преемник нашего отца, и я с радостью стану перед ним на колени, когда корона династии дас Даалов будет надета ему на голову, а жрецы благословят его на правление Валлассом и нами, детьми великого Повелителя. Я с радостью бы умерла за него.

Рейн научил меня коронному удару дас Даалов снизу. Когда приседаешь в ложном падении и пронзаешь противника прямо в подбородок насквозь, так что острие выходит из самой макушки вместе с мозгами. Мгновенная смерть. Этот удар спас мне жизнь столько раз, что я уже и не припомню каждый из них. Противник всегда расслабляется, когда видит, что враг падает на колени, он уже предвкушает победу, и именно тогда его и настигает черная бездна.