Обреченные на жизнь - [54]

– Вы откуда? В смысле как подошли? Мы вас не заметили. - нарушил молчание Алексей.

– Ну не знаю. Это у вас надо спрашивать. Я же не прятался. Меня Юрий Иванович зовут. Я тут недалеко, в деревне живу. Ходил туда к куму. - дед махнул рукой куда-то в сторону. - Совсем плох стал.

Остальные скромно представились.

– Юрий Иванович. А бандитов здесь нет? - снова спросил Алексей.

– Нету, сынок. Были, да ушли куда-то. Здесь никого почти не осталось. Бабка моя, да еще пара стариков. Ну, кум в соседней деревне и тоже несколько старичков. Молодежь-то если не померла, то убежала вся куда-то. А мы остались, век свой доживать. - он присел на предложенную Мишей скамеечку.

– Ох, не думал я, что так все обернется… Да вы не глядите так в окна-то. Все равно никто не придет. Я и сам-то случайно сюда забрел. Дай, думаю, гляну, как там моя сторожка поживает. Я тут после ухода на пенсию работал. В Союзе с этим строго было - мосты охраняли. Не бог весть кто охранял, конечно, но охраняли. Всю жизнь на железной дороге проработал - он указал на старую эмблему МПС на груди телогрейки. - и еще бы проработал, да возраст не тот. Отправили на покой. Грамоты вручили, руку пожали и все. Свободен, товарищ Иванов. - он вздохнул. Миша в это время заварил чай и предложил свою кружку старику.

– Спасибо, сынок. Возьмите вот. - он вынул из-за пазухи протянул что-то завернутое в газету. - Не бойтесь. Малина это. Сушеная. Кума дала.

– А вы, я смотрю, ребята хорошие. Правильные. - продолжил он, прихлебывая из кружки. - Уж не обессудьте, что болтаю много. Такие уж мы, старики…

За рассказами старика никто не заметил, как за окном стемнело.

– Ой. Что-то я засиделся у вас. Старушка, небось, извелась вся. Пойду я. - засуетился старик. Напоследок скажу: дальше не ходите. Нехорошее там что-то. Особенно тебе аккуратнее надо быть. - сказал он, обращаясь к Татарину. - И другу твоему, что уехал недавно. Послушайте дедовского совета, не побрезгуйте.

Он натянул свои рукавицы и направился к выходу.

– Спасибо за чай. А дальше я настойчиво советую вам не ходить. Для вашего же блага.

– А что там? - спросил Ринат.

– Не стоит этого знать. Да и сам я не знаю. Вы не волнуйтесь. Топлива там нет. Что было давно либо сгорело, либо растащили. Уж послушайте старика.

Только спустя минуту, как старик ушел, Ринат опомнился.

– Какой странный дед. - сказал Ринат и направился к двери. Он открыл ее и встал как вкопанный: у порога виднелись только их следы, уже почти занесенные снегом. Следов старика не было. Остальные, увидев это, тоже недоумевающее смотрели на слой свежего снега. Наконец Ринат закрыл дверь и посмотрел на остальных.

– Это что было? Типа призрака что ли? Или он по воздуху ушел?

– Но ведь был он. - Миша растерянно держал в руках газетку с сушеной малиной. - Вон, вода с его валенок стекла. - он указал на лужицу под скамейкой, где сидел старик.

– А чего это он так настойчиво не советовал нам дальше ходить? - громко спросил Алексей. - Не нравится мне это.

– Ребята, гляньте! - Миша держал в руках потемневший от времени и сырости листок бумаги. Подойдя поближе, Ринат увидел, что это была грамота.

– Грамота. И что? - спросил Ринат.

– Ты на имя посмотри, а потом на дату.

Ринат запутался еще больше. Грамотой в связи с выходом на пенсию награждался Иванов Юрий Иванович, дата же рядом с подписью значилась 16 октября 1967 года!

– Если ему это в шестьдесят вручали, то сейчас ему лет сто где-то должно быть! Или около того. - недоумевающее покачал головой Алексей.

Ему никто не ответил.

– Не нравится мне это. - хмуро произнес Татарин. - Откуда он про Кедра узнал, раз только пришел? Все равно, будем начеку. Дежурить предлагаю по двое.

Дежурить не пришлось - все равно никто ночью не спал. Они по очереди смотрели в окно, надеясь увидеть фары вездехода, но кроме темноты ничего не было. Ближе к утру, Ринат незаметно для себя задремал. Проснулся он от того, что Миша теребил его за плечо:

– Слушай! - тихо произнес он. Ринат услышал тот же колокольный звон. Теперь он раздавался громче, чем прошлой ночью. Остальные с удивлением смотрели на него. Ринат сделал движение руками, мол, «а вы не верили». Татарин в ответ пожал плечами, остальные так же молча переглянулись.

Утром вернулись отправленные за помощью поисковики. С ними приехал Валера, который и сел за рычаги второго вездехода, двигатель которого согрели на этот раз специально привезенным тепловозным прожектором.

– Не забывайте: я хоть и химик, но служил в танковых частях. Научился. - довольно сказал он, глядя на ребят.

– А теперь домой. Новый Год послезавтра.

– Эх, сразу бы нам такую технику! - восторженно сказал Ринат, сев рядом с Димой в кабину.

– Не говори. Это тебе не наша «мотолыга» армейская. Тут даже приборы, измеряющие уровень радиации и химического заражения есть. Вот здесь. - он указал на маленькие экраны на панели напротив сидения Рината. Когда снегоходы закрепили на крышах вездеходов, они тронулись. Ринат вкратце рассказал историю со стариком и о найденной грамоте.

– Не удивляюсь, честно говоря. После того, что произошло, всякое возможно. Я тоже как-то видел такое, только никому не рассказывал. Помнишь, мы как-то в одном из рейдов на заправке остановились? Так вот я как раз с полуночи дежурил. Забрался на крышу, закутался и сижу себе как всегда, музыку слушаю. Чувствую: не то что-то. Потом дошло: ветра нет. То был, а тут нет. Смотрю - из сгоревшего леса колонна выезжает. Несколько грузовиков, впереди БТР МЧСовский. Я хотел тревогу поднять, да так и остался смотреть как вкопанный. Стою, глазами хлопаю, но ничего сделать не могу. Тут как раз колонна подошла. И ведь тихо, будто звук вырубили: ни урчания моторов, ни скрипа снега под колесами. Тихо кругом. Я гляжу, а в грузовиках люди сидят, и рядом пешком идут. Одеты все по-летнему, идут и будто не замечают меня. Женщины, мужчины, дети, старики… Я так и стоял, пока они за холмом не скрылись.