Обреченные эволюцией, или Новые приключения мусоров - [25]

Дукалис зажал уши ладонями, чтобы не отвлекаться, и в третий раз стал перечитывать опус Мартышкина-Трубецкого.

Поэтому он не услышал, как вышедший из ступора Твердолобов приглашал коллег выпить водочки в кабинете дознавателей.

А Казанцев услышал.

Он на цыпочках вышел в коридор, оставив Анатолия в компании спящего Ларина и плотно притворив за собой дверь. Спустя два часа за такое гнусное поведение по отношению к товарищам Казанова был жестоко избит возмущенным Дукалисом.

* * *

В то время как Вася Рогов еще несчастно умирал под кладбищенскими кустами, его коллега Игорь Плахов попал в не менее неприятную ситуацию.

Нет, начиналось все вроде бы хорошо: дождавшись, пока парнишка-чистильщик, закончив работу под носом контрразведки, свернет нехитрый инвентарь и направится прочь, оперативник двинулся следом.

Парнишка шел, явно не опасаясь наружного наблюдения, так что следить за ним было сплошным удовольствием. К удивлению Плахова, чистильщик направился не к какому-нибудь дому, а в сторону городского парка. Там, у закрытых на ночь аттракционов, “объект” осторожно постучал в дверь будки карусельщика и вошел внутрь. Оперативник, расслабившись, выбрал скамеечку поудобнее, сел и блаженно вытянул ноги, ожидая появления своего подопечного.

Он предвкушал, как “расколет” этого тинейджера, выяснит, где может находиться заветный шкаф-купе, и, забрав Рогова с Мухомором, поскорее вернется в родимое РУВД.

Размечтавшись, оперативник напрочь забыл об элементарных правилах наружного наблюдения. Он легкомысленно закурил, выдав себя в сгустившихся сумерках яркой вспышкой зажигалки. На какое-то время Игорь даже прикрыл уставшие глаза, понадеявшись на слух. Сладкая южная ночь убаюкивала, донося ароматы парка и моря, негромко нашептывала колыбельную листва каштанов, ласково гладил по щекам легкий ветерок…

Некоторое время все было спокойно.

Потом Плахов услышал, как кто-то, пыхтя, семенит по дорожке в сторону будки. Оперативник на всякий случай спрятался за ближайшим деревом, и вовремя: мимо него, словно колобок, у которого отросли тонкие ножки, прокатился господин в клетчатом пиджаке и канотье. Он отчаянно спешил и задыхался от явно непривычной пробежки, да еще прижимал к сердцу маленькую собачонку, как-то странно успокаивая ее:

– Не волнуйся, мое сокровище!… Уф-ф!… Не родился еще тот фраер… Уф-ф!… который бы Касторского хотел иметь… Уф-ф!… когда у Бубы, можно сказать, антракт… Уф-ф!… И полный аншлаг…

Плахов чуть было не рассмеялся, глядя на потешного бегуна, но тот, не снижая темпа, резво заскочил в будку карусельщика.

Игорю ничего не оставалось делать, как ждать.

Вскоре его терпение было вознаграждено. Из будки вышли чистильщик обуви и невесть откуда взявшийся цыганенок, которого оперативник уже видел на площади у контрразведки. Оставив артиста приходить в чувство после кросса, пареньки бодро зашагали в сторону города, не заметив, что за ними ведется слежка.

Позднее оперативник наблюдал, как славная парочка заходила в какой-то дом, но вскоре выскочила оттуда и чуть ли не бегом бросилась назад, в сторону парка, срывая на ходу с лиц темные маски. Плахов решил, что ошибся, приняв пареньков за борцов с контрразведкой.

“Братва какая-то местная, – с неприязнью подумал он, – шастают ночью по чужим квартирам, разбойничают помаленьку”.

Но, решив, что любое дело следует довести до конца, Игорь тоже вернулся к карусели и снова уселся на лавочку, ожидая, когда странные посетители аттракционов начнут расходиться.

Неожиданно в затылок оперативнику ткнулся обжигающе холодный ствол револьвера:

– Ку-ку! – Потом кто-то яростно осведомился над ухом: – Что, контра, вынюхиваем? Славянским шкафом интересуемся?

– Я не контра… Каким еще шкафом? – пролепетал Плахов.

– С тумбочкой, – тихо хохотнул тот же голос и тоном, не терпящим возражений, приказал: – А ну-ка, поднимайся. Только тихо, а то враз башку отстрелю. Вместе с ухами…

* * *

– Неправильно набран номер, – бубнил механический голос в телефонной трубке. – Неправильно набран…

Соловец, сверяясь с лежащей перед ним бумажкой, еще раз нажал на кнопочки.

– Неправильно набран номер, – после гудка провякал голос.

– Черт! – Майор вот уже полчаса не мог дозвониться к себе домой. – Как это неправильно?

Робот отреагировал своей коронной фразой и отключился.

В коридоре что-то загрохотало, в стену гулко ударили, и раздался возглас “Поберегись!”.

Раздраженный Соловец встал из-за стола и высунул голову в дверь. Мимо проследовали трое сантехников в замасленных телогрейках, тянущие за собой некий агрегат на ржавых железных салазках. Полозья оставляли на линолеуме вдавленные и кое-где рваные следы. Сантехников конвоировал Котлеткин с автоматом без магазина.

Начальник “убойного” отдела проводил процессию тоскливым взглядом и вернулся к телефону.

– Неправильно набран номер, – снова заявил голос.

Майор собрал волю в кулак и перенабрал.

– Неправильно…

– Сволочи!!! – Соловец широко размахнулся и метнул телефон в стену.

Розовое изделие китайского ширпотреба выдержало удар и упало на пол.

– Ты что, Георгич? – В дверном проеме появился Безродный.

– Ненавижу! Телефонистов! Поубивал бы!!! – заорал начальник ОУРа.