Обреченные души. Раздор - [9]

— Ну, кто там ещё? — возмущённо прикрикнула Флёр, забавляясь со своими роскошными волосами.

Тихо и осторожно, словно мышь, в комнату юркнула молоденькая служанка, в одной руке держа закрытый поднос, из-под которого тянуло изумительным ароматом жареного бекона с пряностями, а в другой облегающее шёлковое длиннополое платье нежно-зелёного цвета с глубоким декольте.

— Положи всё на стол и немедленно убирайся, — грозно приказала избалованная красавица.

Служанка обходительно поклонилась и сделала всё, что повелела хозяйка. Ещё некоторое время Флёр крутилась возле зеркала, пока урчание пустого живота не заставило её оторваться от любования собой и приступить к обеденной трапезе. Девушка достала из-за кровати хорошо спрятанное от ненужных глаз вино, вышла на балкон и, выплеснув из серебряного бокала апельсиновый сок, налила себе лёгкого спиртного.

— Так гораздо лучше, — усмехнулась красотка, принявшись неторопливо разделывать ножом и вилкой тёплый бекон.

Съев пару кусочков, Флёр с хмурым лицом о чём-то начала думать. В дверь снова постучали, но на этот раз молодая дама сохраняла молчание.

— Моя госпожа, что-то случилось? — обеспокоенно спросила вполголоса подбежавшая к своей хозяйке служанка.

Флёр была погружена в думу. Она сидела с пустым холодным взором, не обращая ни на что внимания.

— Королева приказала мне… — начала было говорить служанка.

— Ни слова более! — вдруг оборвала её королевская дочь, надменно посмотрев на неё. Девушка виновато опустила голову и ожидала приказа.

— Делай что тебе велено, но не смей раскрывать рта, — с сухостью приказала Флёр, начав кушать виноград.

Служанка принялась расчёсывать своей хозяйке волосы.

— Возьми на полке, что над кроватью, шкатулку и принеси мне оттуда серьги, — сказала королевская дочь, закончив обедать.

— Ты только взгляни, какая прелесть, — упоённо протянула красавица, любуясь отражением в зеркале.

— Да уж… Восхитительно, — шёпотом позавидовала служанка.

— Я же просила тебя, забыла?! — рассержено крикнула Флёр, — иди, подай платье, живее! Бестолочь, — недовольно вздохнув, прошептала королевская дочь, надев любимые серьги, в виде стоящих на задних лапах золотых грифончиков с большим изумрудным сердцем наружи.

В просторных залах первого этажа замка царили спокойствие и тишина. Пол из мрамора кофейно-молочного цвета особенно гармонировал с бурыми дубовыми стенами, закрывавшими пресный серо-белый камень. Над большой резной дверью, красовалось мозаичное круглое окно, бросавшее в солнечные дни свою дивную переливистую тень. На второй этаж вели две резные дубовые лестницы, объединенные друг с другом дубовой лакированной площадкой с периллами, стоявшей на коричнево-каменных узорчатых колоннах.

Раздалось цоканье каблуков о дубовые ступеньки. Флёр неторопливо спускалась на первый этаж, гдё её с нетерпеньем ждала мать.

— Могла бы и поторопиться! — возмутилась королева.

Избалованная дочь колко улыбнулась и нахально развела руками, за тем громко выразительно произнесла:

— Не могла!

Мачеха укоризненно покачала головой, а молодая рыжеволосая герцогиня Грэнн (сокр. От Грэннáльда), являвшаяся младшей дочерью влиятельного и знатного герцога Тэ́ронара Бáльшэра, прибывшего из крупного военного города Виндфэлл провести с его давним другом и боевым соратником Томадом Тронэром его последние дни, удивлённо посмотрела на Флёр.

— А что она здесь делает?! — ошеломлённо воскликнула королевская дочь, нахмурив рассержено брови, когда увидела привлекательное веснушчатое лицо герцогини.

— Мне было велено идти с вами, Ваше Высочество, — ответила Грэнн.

— Прошу, не раскрывай рот! — ядовито посмотрев на герцогиню, бесцеремонно приказала Флёр.

— Хм! — высокомерно бросила в ответ рыжеволосая девушка и отвернулась от королевской дочери, взмахнув пышными локонами, собранными в хвост.

— Так-то лучше, — сказала с укором черноволосая красавица, — бестия, — позже добавив, сквозь зубы выдавила она.

— Флёр! Веди себя как следует даме, а не как уличной крестьянке, — с недовольством сказала королева.

— Да, да, да, — издевательским голосом отвечала королевская дочь, безразличным взглядом смотря на мозаичное окно. Лучи солнца, вырвавшиеся наконец-таки из плена серо-молочных облаков, коснулись лица черноволосой девушки, подчеркнув всю его красоту и обаятельность, отражавшуюся в не менее выразительных изумрудных глазах.

— Запомни, принц Бахорн должен остаться доволен! — приказала Королева, сурово посмотрев на свою дочь.

— Не волнуйтесь, Ваше Величество, он надолго запомнит этот день, — с нотками издевательства ответила Флёр, стараясь не смотреть на довольную и сияющую радостью герцогиню, одетую в платье цвета золота с глубоким декольте и солнечно-белыми рюшами.

— Это-то меня и беспокоит, — встревоженно подумала Фаретра.

Фасад белокаменного замка, кроме коронованного восстающего золотого грифона на чёрно-зелёных клетчатых знамёнах, украшали лозы и цветы, обвивавшие и свисавшие не только с балкона, но и с высоких остроконечных башен. От дубовой резной двери с золотистой каймой тянулась небольшая аллея с колоннами, покрытая белым, блиставшим на солнце мрамором. По бокам высились стройные кипарисы. С конца аллеи нисходили беломраморные ступеньки, у самого подножия, охраняемые двухметровыми величавыми бронзовыми грифонами, гордо стоявшими на задних лапах, вытянувшимися во весь свой исполинский рост. Далее во все стороны, как вены, тянулись белокаменные дорожки, нарушая собой целостность гигантского зелёного ковра. Повсюду были то кусты в виде различных зверей, то скульптуры из белого мрамора, то узорчатые фонтаны причудливой формы, то просто высоченные зелёные стены из гладко постриженного кустарника или пышных деревьев. А вся эта красота находилась за трёхметровой каменной стеной с метровыми пиками с наконечниками в виде трефов и узорами в виде листьев между прутьев.