Обреченная - [50]

— Все не так уж плохо, — произнесла Эмма Константин, его агент и единственная другая живая душа на борту «Эдварда Дж. Цвика», не считая пилота.

— Что не плохо? — требовательно вопросил Август. Целые пять недель в этом межзвездном рейсе он едва сдерживался от того, чтобы не вскипеть и не высказать все, что думает по этому поводу. И еще он устал сидеть взаперти, устал коротать время на виртуальных пляжах, когда другие журналисты его возраста и квалификации прямо сейчас проводят весьма солидные расследования, преследуя коррупцию в Лондоне, адюльтеры в Вашингтоне и тупость в Париже.

— У нас отличная тема, — сказала она. — Столкновение планет. Это же великолепный материал, если правильно его подать!

— Это мог бы быть великолепный материал, — заметил он, — если бы там было у кого взять интервью.

Кэньон заслужил всеобщее доверие — выпускник Гарварда, он сотрудничал с «Вашингтон Он-лайн» и позднее с Сэмом Брюстером, который был исключительно деятельным любителем сенсационных разоблачений и разгребания всяческого дерьма в высших эшелонах власти. Кэньон проработал с ним полгода — этого Брюстеру хватило, чтобы осознать, что ему приходится отдуваться за этого обличителя, разносящего в пух и прах все властные структуры столицы. После менее чем дружеского расставания Кэньону посчастливилось перескочить в «Толидо экспресс».

— У нас будет целый корабль, переполненный учеными.

— Замечательно. Вы когда-нибудь пытались заставить физика рассказать что-нибудь людям, слабо заинтересованным в том, чтобы его выслушать?

— Ну, приходилось, в случае необходимости.

— Убежден, что у нас как раз такой случай. Кубическая теория. Гравитационные волны. Коронационные силы. Это очень опасная и злободневная штука.

— По-моему, все же корреляционные силы.

Он глубоко вздохнул.

— Да какое это имеет значение! Что нам нужно — это серьезный политик. Кто-нибудь, кто выступит против планетарных катастроф.

— Послушайте, — сказала она. — Не надо гнать слезу! У нас есть все сведения об этих людях.

— Знаю, — кивнул он. — На «Венди» находится Таскер, ему и придется говорить, но проблема вот в чем: его невозможно остановить.

— Если понадобится, мы это подредактируем. Послушайте, Авги, мы здесь, и должны сделать все, что в наших силах. Иначе я категорически отказалась бы от этого назначения. Однако все будет намного интереснее, чем вы думаете.

— С какой стати?

— А вот с какой. Планеты не сталкиваются друг с другом ежедневно. — Она сдвинула брови, сожалея, наверное, не о назначении, а о своем партнере. — И еще на Обреченной обнаружены руины.

— И ни единого признака цивилизации. Неужели кого-то может взволновать эта груда камней там, внизу?

— Авги, кто-то же нагромоздил эту груду камней.

— Сомневаюсь, что те, кого послали вниз, успеют это выяснить.

Она мягко улыбнулась.

— Я того же мнения. Послушай, забудь о «Венди». Обреченная — покинутая планета. Три тысячи лет назад она покрылась льдом. На ней — ни следа городов. Это означает, что даже если кто-нибудь и остался, то это — дикари. Безнадежно тупые дикари. А исчезнувшая цивилизация? Это уже новость. Люди, у которых нам надо взять интервью, бродят вокруг башни. Они не на корабле. Прикинь, каким образом подойти к этой стороне вопроса, и мы — в деле!

Он откинул голову на спинку кресла и уставился в потолок.

— Знаете, Эмма, иногда я действительно ненавижу эту работу.

9

Археология — занятие для неизлечимых дебилов. Археолог — мусорщик с ученой степенью.

Грегори Макаллистер. Судьбоносная ночь. (из книги «Порты назначения».)

«Венди» неторопливо проследовал вдоль «леденца» до его противоположного конца. Ученые делали снимки, хотя все секции походили одна на другую, вели учет креплениям (всего их оказалось тридцать девять), которые не давали стержням разойтись, и наконец прибыли к астероиду.

Состоящий скорее из камня, нежели из металла, тот являл собой почти совершенную сферу. Его окружала металлическая сеть, соединявшая его с агрегатом посредством прямоугольной пластины, в несколько метров толщиной, закругляющиеся на краях и углах.

Чудовищная длинна объекта приводила к кажущейся миниатюрности астероида, если смотреть издалека. На самом деле тот был диаметром примерно в километр.

Марсель с Бикманом наблюдали за его приближением на мониторах. Бикман явно был разочарован, а Марсель думал о том, почему чувствует себя не в своей тарелке в такой великий момент. И еще он задавался вопросом: «Что здесь не так?»

— Я надеялся, — заметил Бикман, — обнаружить нечто, что подскажет нам, кто здесь расположил эту штуку. И по какой причине. Я думал, что, возможно, на одном или другом ее конце находится какой-то центр управления. Что-нибудь.

Марсель положил руку ему на плечо.

— Если это оставили какие-то люди, то где-то поблизости должны быть инструкции, как им пользоваться.

— Я говорил серьезно.

— Да знаю, — прозвучало признание несуразности ответа.

Они снова вышли наружу, причем только вдвоем, и занялись осмотром астероида. Они плыли над каменистым пейзажем, используя для перемещения ранцевый двигатель Марселя.

Почти всю сеть покрывал слой пыли. Металлические звенья толщиной всего в два сантиметр, похоже, были изготовлены из того же материала, что и стержни, а соединяли их прямые прутики длиной три четверти метра.