Образ жизни - [80]

Ури Шалги открыл Рами. На сборах резервистов он рассказал друзьям о своей новой работе, и ему посоветовали обратиться к Ури. «Уникум — всё делает сам, а бизнесмен никудышный.» Увитый зеленью небольшой заводик в новой промзоне недалеко от Кармиэля. Хозяин, одетый на европейский манер, седой, вежливый, улыбчивый.

— Пётр? А на иврите?

— Библию ты, конечно не читал?

— Я!? — Искренне удивился Ури.

— Там сказано, — невозмутимо продолжал Пётр, — «Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев, Симона, называемого Петром…»

— Шимон! — обрадовался Шай.

— Нет. Я — Пётр.

— Бесэдер, бесэдер. Садись Пётр. Воду, кофе, чай?

Ури быстро перелистал чертежи. — Погуляйте. Я дам вам предварительную цену.

Рами спустился в холл и завёл разговор с секретарём — смуглой девушкой по имени Кинерет. В смежной с кабинетом комнате у компьютера сидел молодой человек и подбирал шестерни из каталога. Пётр представился. Парень встал, протянул руку. — Леонид.

— Судя по имени, вы говорите по-русски?

— Кроме босса, здесь все говорят по-русски. Без «русских» рабочих он давно прогорел бы со своими фантазиями.

— Так таки все?

— Да. Рабочие в возрасте, опытные, рады, что есть работа, согласны на минимум.

— Ури кончал Технион?

— Не уверен кончал ли он школу. Самоучка. Дипломы здесь вывешивают на стены, посмотрите в его кабинете — стены завешаны, а дипломов нет.

— Вам тоже платят минимум?

— Немного больше.

— Что вас здесь держит?

— Самостоятельность. Здесь постоянно что-то новое. Босс выражает себя в эскизах и больше не вмешивается. После сборки, если его что-то не устраивает, переделываем. Бывает не по разу. В начале спешка, потом босс остывает и дальше по закону Мэрфи: «Всегда не хватает времени, чтобы выполнить работу как надо, на то, чтобы её переделать, время находится.» Как он выкручивается — не знаю. Живём от заказа до заказа. У него навязчивая идея — составлять машины из готовых элементов. Вроде детского конструктора. Посмотрите, — Пётр оглянулся. Две стены доверху занимали стеллажи, заполненные каталогами. — Он помнит все и безошибочно находит.

— Леонид, — позвал Ури.

Парень скоро вернулся. — Мы ставим фирменные опоры. Я покажу вам.

Пётр рассмеялся. — Промашечка вышла. Не учли. Не надо показывать. Ставьте. — Ему начинало нравиться это место.

Ури проводил их до машины, подождал пока они тронулись.

Разница между ценой, данной Ури и ценами других изготовителей, оказалась несуразно большой. Даже не пытаясь понять, чем это вызвано, после недолгих колебаний Пётр решил сделать свой ход. Он позвонил Ури и договорился встретиться с ним в кафе на въезде в Рош-Пину. «Отпадёт опасность патовой ситуации в конце года, у Дрора будет достаточно времени подыскать партнёра», — уговаривал он себя по дороге на встречу. Ури посигналил, когда Пётр сошёл с автобуса. — Садись. В Рош-Пине есть места получше. — В тени огромной кроны фикуса, за столиком старого кафе Пётр изложил свой план и вернул Ури листок с предварительной ценой.

— Дай мне новую цену, свяжись с Рами и скажи, что хочешь присоединиться к проекту. — Ури понял всё с полуслова. Достал из сумки фирменный бланк, составил новую цену, поставил печать и подпись. Посидели. Поговорили. Ближе познакомились.

— Соломоново решение. Никто не в накладе. Я отвезу тебя, — предложил Ури.

«Соломоново, если ты не промазал, назначая цену, — подумал Пётр. — Впрочем, будет время исправить.»

Утром Пётр отдал Рами цены всех фирм, позже позвонил Ури и «процесс пошёл.»

Весну сменило жаркое лето. Пётр закончил править чертежи, научился строить калибровки, используя графическую систему, подготовил чертежи оснастки для изготовления нескольких профилей — сплошных и полых, а к изготовлению FDS всё ещё не приступали. Адвокаты составили договор о передаче части акций и без конца согласовывали условия передачи. Дрор устраивал обсуждение, писал замечания и так до осени, когда, наконец, они поехали в Тель-Авив подписывать договор. Скромное мероприятие обставили с помпой. Собрались в модерновом кафе при гостинице, туда же принесли выстраданный договор, и началась долгая процедура передачи части несуществующей собственности. Подписали каждый из двадцати двух листов договора, каждую подпись удостоверили печатью, каждый своей, выпили по глотку белого вина, пожали руки и разъехались, увозя свои экземпляры.

В комнате, где работал Леонид, стояли ещё столы и компьютеры.

— Садись за любой, включай и работай. Обед в час. Каталоги? — Ури задумался. — Хорошо. Только ставь на место, иначе у меня в голове всё перепутается.

Неувязки, связанные с изготовлением FDS, отнимали немного времени — персонал знал своё дело. Уже не оставалось сомнений в том, что техническая часть проекта будет готова в срок, его дальнейшая судьба целиком и полностью зависела от Дрора. «Кто его знает, — рассуждал Пётр, — может он и прав? Я бы действовал иначе, исходя из здравого смысла, но я не изучал законы рынка в американских университетах».

Знакомство с европейскими, американскими и японскими каталогами навело на грустные размышления. Пётр вспомнил длинные залы конструкторских отделов… Труженики чертёжной доски, многие тысячи представителей самой распространенной инженерной профессии, от диплома и до пенсии проектировали буквально всё, вплоть до рукоятки. И это только начало цепочки… Покончив с каталогами, оценив заложенное в них, он задал себе неизбежный вопрос: FDS Family — оригинальная разработка или плод консервной банки? Пришло время приобщиться к интернету.