Обратное зеркало - [22]

Ставку Ингвар расположил на высоком холме правого берега. План боя был примерно следующим: как только четыре драккара Эрика втянутся между холмами, на которых засели лучники, Ратибор приказывает открыть по ним стрельбу из всех имеющихся луков. Если они попытаются высадиться позади стрелков — в дело вступает тяжелая пехота. Если кому-то из урман удастся выйти на берег до засады лучников, их встретят ратники Вадима.

Подбежал дозорный:

— Урманы идут, князь, только их не четыре драккара, а семь.

— Спасибо, иди, — сказал Ингвар. — Ну, что скажешь, Ратибор, побьем мы четыре сотни урман?

Воевода нахмурился:

— Может, и побьем, только сами малой кровью уже не отделаемся. Наша позиция выгодней, да еще внезапное нападение. Хорошо бы, князь, послать весть в Новгород. Пусть там тоже к бою лютому готовятся.

— Займись, — приказал Ингвар, — возьми двух ратников из моей охранной сотни.

Через три минуты два всадника с заводными конями умчались в сторону Новгорода.

Из-за петли реки показались первые драккары. Очень медленно они втягивались в проход между высокими берегами. Пять уже были на линии стрельбы, еще немного и они ее покинут. Ратибор затрубил в рог — свистнули первые стрелы, раздались крики раненых и умирающих. Битва началась. Два драккара, что не попали в ловушку, тут же пристали к разным берегам. Зазвенели мечи и топоры — урманы столкнулись с полусотнями Вадима. Пять драккаров, что все же попали в ловушку Ингвара, тут же лишились своих кормчих и теперь беспомощно дрейфовали на середине реки. Но урманы — бывалые мореходы. Прикрываясь щитами, они добрались до правил, и вот уже новые кормчие правят к берегу. Первый драккар ткнулся носом в песок на правом берегу, за ним еще два. Остальные причалили к противоположенному берегу. Удар тяжелой пехоты загнал высадившихся в беспорядке воинов обратно на корабли, но новгородской пехоты было все же чуть меньше. Вот правый флаг оттеснен от берега хирдом урман, и центр новгородской пехотной стены потихоньку подается назад, впереди перед засадой грохочет битва — там двукратный перевес противника, там сейчас умирают воины Вадима.

— Сорок человек на помощь Вадиму! — скомандовал Ратибор охранной сотне Ингвара.

Что делается на левом берегу вообще неизвестно.

— Ратибор, бери пять десятков конных и ударь во фланг высадившихся урман. Я же пойду сейчас на помощь Вадиму. Нельзя позволить смять его.

Ратибор с конной полусотней исчез в леске, за которым шел бой.

— Ну, что соколы, пойдем, подмогем нашим, а не то сомнут Вадима, а за ним и лучников наших раздавят, потом и за нас возьмутся, — обратился Ингвар к оставшимся всадникам.

Воины ударили древками копий о щиты. Они были готовы все до единого лечь в эту землю, лишь бы не отдать ее врагу.

Когда Ингвар добрался до места схватки, остатки полусотни и конников, присланных на подмогу ранее, пытались сдержать полторы сотни урман. Против сорока бойцов шел сплошной строй щитов с копьями на перевес. Урманский хирд ничем не уступал по прочности китежской стене. Ингвар пробился к отчаянно бьющемуся Вадиму.

— Ну, что, сотник, жарко у тебя тут? А я вот думаю: не помочь ли? Ну, взял и пришел.

Вадим смотрел на него как на полоумного:

— Не то говоришь, княже, бери свежего коня и уходи. Сейчас еще три драккара причалит.

— Откуда они здесь, в набег столько воинов не берут?

— Это не набег, княже, это — война, а в устье реки еще шесть таких же стоят.

Ингвар осмотрелся — противников становилось все больше и больше. Князь обратился к двоим охранникам:

— Ты быстро скачешь к Ратибору. Пускай делает, что хочет, но сбросит урман с тех драккаров, что причалили у него. Затем пусть пошлет людей на другой берег, чтобы помочь там, а затем со всеми сюда. Силы нельзя распылять. А ты, — он ткнул пальцем во второго, — скачи в Новгород — пускай собирают ополчение и затворяют ворота. Мы же, объединившись со вторым отрядом, будем отступать к крепости.

Воины спешно отправились исполнять указание князя.

Ратники Ингвара продолжали пятиться к холму, на котором засели новгородские лучники. Их строй продолжал таять с поражающей быстротой. Тридцать воинов пытались сдержать сотню закаленных в боях и озверевших от крови урман. Сзади прозвучал рог воеводы. Ратибор и семь десятков тяжелой пехоты спешно влились в пятившийся строй. Поднажав и отбросив от себя урманский хирд, воины Вадима подхватили из-под ног врагов своих убитых и раненых. Воевода пробился к Ингвару:

— Князь, с теми тремя драккарами я покончил. На левом берегу тоже отбились, сейчас они переправятся и нам станет полегче. Там-то мы их побили, но выше по течению к высадке готовы еще шесть драккаров, да и здесь у них двукратный перевес.

— Каковы потери?

— У стрелков — небольшие, а вот пехоту нашу потрепали. На том берегу из полусотни Вадима осталось человек пятнадцать, а из тяжелой пехоты — чуть больше пятидесяти, еще человек тридцать я послал на тот берег помочь переправить убитых и раненых. Короче, когда все соединимся, то у нас будет около двух сотен стрелков и двух сотен пеших ратников.

Урманы на время откатились. Появилось время на передышку, его вполне хватило на то, чтобы соединиться с левобережным отрядом и перестроить ряды. Сумерки сгущались. На сегодня бой был закончен.