Обратная сила. Том 2. 1965–1982 - [7]
В течение ближайшего месяца вечера супругов Орловых так и проходили: Люся читала в кресле, Александр Иванович листал толстые журналы и подремывал, лежа на диване, и сия мирная идиллия то и дело прерывалась Люсиным шепотом:
– С ума сойти! Ой, я не могу! Санечка, ты только послушай!
Она подсаживалась к мужу на краешек дивана и едва слышно, чтобы не разбудить Борьку, зачитывала особо впечатлившие ее фразы или даже целые абзацы.
– Зачем тебе все это? – улыбался Александр Иванович, с любовью глядя на жену.
– Не знаю, – пожимала плечами Люсенька. – Мне почему-то интересно.
– Может, тебе в аспирантуру поступить, пока возраст позволяет? – советовал Орлов. – В очную аспирантуру можно поступать до тридцати шести лет, позже – уже только заочная или соискательство, тебе будет трудно совмещать работу на заводе с работой над диссертацией. Подумай, милая, время еще есть.
– Да ну что ты! – отмахивалась Люсенька. – Что я буду делать в аспирантуре? Снова писать о штрафных санкциях за нарушения сортамента? Бррр! Мне и на заводе этого хватает.
– Но тебе же не обязательно писать диссертацию по гражданскому праву, – возражал Александр Иванович. – Подай документы в Институт прокуратуры, например. Там очень сильный сектор уголовного процесса, там сам Перлов работает! Выбери тему по адвокатуре, коль уж тебе так интересно вникать в речи адвокатов.
– Сам Илья Давыдович Перлов? – удивилась Люся, впервые услышав, что этот известный ученый-процессуалист, работы которого она читала, будучи студенткой, работает в Институте прокуратуры.
– Я тебе больше скажу, – хитро улыбнулся ее муж, – там еще и Строговича можно встретить, он хоть и в Институте государства и права трудится, но в Институте прокуратуры частенько бывает на ученых советах.
– Михаил Соломонович! – ахнула Люся, блестя глазами. – Слушай, мне всегда было жутко интересно, за что его гнобили до самой смерти Сталина? Что он такого сделал?
Орлов вздохнул. Выдающегося специалиста в области уголовно-процессуального права Михаила Соломоновича Строговича отлучили от научной и преподавательской деятельности за то, что он в одной из своих работ назвал английский уголовно-процессуальный кодекс наиболее демократичным. Вообще-то это была цитата из Энгельса, спорить с которым не полагалось, но разбираться не стали, и профессора быстренько обвинили в «космополитизме и низкопоклонстве перед Западом», в то время это была модная тема. Генетика, вейсманизм-морганизм, космополитизм – все из одной кучи. Мало того, прицепились даже к тому, что Михаил Соломонович настаивал: законы и формы мышления – это правила, которым мы должны следовать. Речь шла о возможностях процесса познания истины и, в конечном итоге, о доказывании и доказательствах, то есть о самом главном, что есть в уголовном процессе. Но и здесь усмотрели космополитизм и «формально-логический уклон». Господи, ну что плохого может быть в формальной логике?! Строговича отстранили от руководства кафедрой и даже поставили на партсобрании вопрос об исключении из партии.
К теме аспирантуры супруги в том разговоре больше не возвращались, но Орлов видел, что сама идея зацепила жену и постепенно пускала корни в ее голове. Недавно созданный Всесоюзный научно-исследовательский институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР, для краткости именуемый всеми просто «Институтом прокуратуры», казался привлекательным, как все новое, и опасным, как все неизвестное. С 1949 года существовал ВНИИ криминалистики Прокуратуры СССР, потом к нему присоединили секторы уголовного права и уголовного процесса двух других крупных научно-исследовательских институтов – и родился в 1963 году тот самый Институт прокуратуры, в аспирантуру которого Орлов советовал поступать своей любимой жене.
А Людмила Анатольевна все больше увлекалась историей, от речей первой половины пятидесятых перейдя к выступлениям Спасовича, Урусова, Кони, искала труды Карабчевского и Слиозберга… Теперь улыбчивую любознательную жену адвоката Орлова знали во всех букинистических магазинах Москвы, а сам Орлов, получая от благодарного клиента очередной «микст» сверх оплаченного через кассу юридической консультации гонорара, непременно откладывал небольшую сумму в отдельный конвертик – Люсеньке на книги: букинистическая литература стоила не в пример дороже современной.
1968 год
– Ты представляешь, что я нашла!
Люсенька ураганом ворвалась в комнату. Орлов, сидевший за письменным столом и готовившийся к процессу, недовольно поднял голову: он не любил, когда его отвлекают.
– Я нашла еще одно упоминание о твоем предке Павле Гнедиче! Ты только послушай! Ну послушай же, Санечка, – жена уселась перед Орловым на стул, даже не сняв плащ, только туфельки скинула у самой двери.
Достала из портфельчика папку с завязками, вытащила оттуда несколько мелко исписанных листков.
– Я вообще сегодня так удачно поработала в архиве, дай бог здоровья Раисе Степановне, золотая женщина! Кстати, Саня, надо ее как-то отблагодарить, может, ты бы достал для нее билеты на Таганку или в Большой, а?
– Люсенька, мне нужно работать, – сердито отозвался Орлов. – Давай потом поговорим, а?
Ноябрь 1982 года. Годовщина свадьбы супругов Смелянских омрачена смертью Леонида Брежнева. Новый генсек — большой стресс для людей, которым есть что терять. А Смелянские и их гости как раз из таких — настоящая номенклатурная элита. Но это еще не самое страшное. Вечером их тринадцатилетний сын Сережа и дочь подруги Алена ушли в кинотеатр и не вернулись… После звонка «с самого верха» к поискам пропавших детей подключают майора милиции Виктора Гордеева. От быстрого и, главное, положительного результата зависит его перевод на должность замначальника «убойного» отдела.
50-й, юбилейный роман Александры Марининой. Впервые Анастасия Каменская изучает старое уголовное дело по реальному преступлению. Осужденный по нему до сих пор отбывает наказание в исправительном учреждении. С детства мы привыкли верить, что правда – одна. Она?– как белый камешек в куче черного щебня. Достаточно все перебрать, и обязательно ее найдешь – единственную, неоспоримую, безусловную правду… Но так ли это? Когда-то давно в московской коммуналке совершено жестокое тройное убийство родителей и ребенка.
Приходя в ночной клуб, чтобы весело провести время и послушать выступление популярной рок-группы, посетители не догадывались, что среди них находится настоящий фанат солистки Светланы Медведевой, который безжалостно убивает каждого, кто критикует певицу. После убийства фанат пишет письма своему кумиру, но получает эти письма совсем другой человек…
Такого странного дела в практике Анастасии Каменской не было давно. Неизвестному писателю Андрею Кислову крупно повезло. По его единственному роману, изданному за свой счет, хотят снять сериал и предлагают солидный гонорар. Разумеется, тот с радостью соглашается. А потом внезапно объявляет, что не подпишет договор ни на каких условиях. На кону большие деньги, и к выяснению причин столь загадочного отказа привлекают сотрудника частного детективного агентства – Настю Каменскую. Но вскоре та становится главным подозреваемым в деле об убийстве.
Каждый сам за себя, каждый одержим своим - кто безрассудной любовью, кто ненавистью, которая не дает дышать. И каждый бесконечно одинок в скорлупе собственного "я" Особенно остро переживает свое одиночество Вероника, врач, волею обстоятельств ставшая домработницей в большой, обеспеченной и сложной семье Здесь у всех свои проблемы, свои амбиции, свои счеты друг с другом И только ли в этой семье так - разве где-то в огромном мегаполисе, легко перемалывающем судьбы людей, жизнь устроена иначе? Веронике надо выжить, уцелеть в этом холодном и жестоком мире Но оказывается, чтобы выжить, надо непременно помогать - пусть и тайно - другим, чужим и чуждым, в сущности, людям.
Во время съемок телесериала в парке `Сокольники` убит водитель съемочной группы и бесследно исчезла жена сценариста. На первый взгляд все указывает на очередную разборку между криминальными группировками, ведь убитый водитель связан и с азартными играми, и с наркотиками. Однако вскоре появляется версия о том, что убийство на съемочной площадке направлено на срыв работы по созданию сериала, а это, в свою очередь, выводит на первый план новых подозреваемых. В этот раз сотруднику уголовного розыска Насте Каменской работать куда труднее, чем раньше: полковник Гордеев ушел на пенсию, а с новым начальником отношения у нее никак не складываются.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.
Острое социальное зрение отличает повести ивановского прозаика Владимира Мазурина. Они посвящены жизни сегодняшнего села. В повести «Ниночка», например, добрые работящие родители вдруг с горечью понимают, что у них выросла дочь, которая ищет только легких благ и ни во что не ставит труд, порядочность, честность… Автор утверждает, что что героиня далеко не исключение, она в какой-то мере следствие того нравственного перекоса, к которому привели социально-экономические неустройства в жизни села. О самом страшном зле — пьянстве — повесть «Дурные деньги».
Анастасия Каменская и ее бывший коллега Юрий Коротков приехали в далекий сибирский город Вербицк. Настин брат собирается построить здесь дорогой пансионат и попросил их найти подходящее место.Однако властям Вербицка не до московских инвесторов. В самый разгар предвыборной гонки по городу прокатилась волна таинственных убийств экологов. Люди во всем винят чиновников. Уж больно рьяно мэр и его друзья отстаивают звероферму, притаившуюся в глухом таежном лесу. А ведь говорят, что именно она – ферма – вредит местной экологии.
50-й, юбилейный роман Александры Марининой. Впервые Анастасия Каменская изучает старое уголовное дело по реальному преступлению. Осужденный по нему до сих пор отбывает наказание в исправительном учреждении. С детства мы привыкли верить, что правда – одна. Она?– как белый камешек в куче черного щебня. Достаточно все перебрать, и обязательно ее найдешь – единственную, неоспоримую, безусловную правду… Но так ли это? Когда-то давно в московской коммуналке совершено жестокое тройное убийство родителей и ребенка.
Вы когда-нибудь слышали о термине «рикошетные жертвы»? Нет, это вовсе не те, в кого срикошетила пуля. Так называют ближайшее окружение пострадавшего. Членов семей погибших, мужей изнасилованных женщин, родителей попавших под машину детей… Тех, кто часто страдает почти так же, как и сама жертва трагедии… В Москве объявился серийный убийца. С чудовищной силой неизвестный сворачивает шейные позвонки одиноким прохожим и оставляет на их телах короткие записки: «Моему Учителю». Что хочет сказать он миру своими посланиями? Это лютый маньяк, одержимый безумной идеей? Или члены кровавой секты совершают ритуальные жертвоприношения? А может, обычные заказные убийства, хитро замаскированные под выходки сумасшедшего? Найти ответы предстоит лучшим сотрудникам «убойного отдела» МУРа – Зарубину, Сташису и Дзюбе.
Вы когда-нибудь слышали о термине «рикошетные жертвы»? Нет, это вовсе не те, в кого срикошетила пуля. Так называют ближайшее окружение пострадавшего. Членов семей погибших, мужей изнасилованных женщин, родителей попавших под машину детей… Тех, кто часто страдает почти так же, как и сама жертва трагедии… В Москве объявился серийный убийца. С чудовищной силой неизвестный сворачивает шейные позвонки одиноким прохожим и оставляет на их телах короткие записки: «Моему Учителю». Что хочет сказать он миру своими посланиями? Это лютый маньяк, одержимый безумной идеей? Или члены кровавой секты совершают ритуальные жертвоприношения? А может, обычные заказные убийства, хитро замаскированные под выходки сумасшедшего? Найти ответы предстоит лучшим сотрудникам «убойного отдела» МУРа – Зарубину, Сташису и Дзюбе.