Обращение Апостола Муравьёва - [35]

Докладчик ещё несколько секунд рассматривал оппонента, чья молодость говорила о неопытности, затем продолжил с откровенной рассеянностью, сменившей прежний безудержный энтузиазм.

– Чтобы нейтрализовать комплекс, противнику придётся застопорить его перемещение. Даже сугубые специалисты-скептики, – он красноречиво посмотрел на Апостола, – не могут представить себе, как вездесущие американские партизаны минируют участки дороги на пути следования БЖРК, а затем, оповестив стратегическую авиацию, активируют взрывные механизмы.

Аудитория вскипела смехом, Марат остался невозмутим, лишь незаметное подёргивание губ выдавало, что его тоже позабавила рельсовая война Америки в глубоком советском тылу.

– И всё при условии, – продолжил лектор, когда смех пошёл на убыль, – что враг вообще в состоянии идентифицировать «состав-невидимку», конструктивно представляющий собой тривиальный состав из двух-трёх тепловозов и специальных вагонов, внешне неотличимых от пассажирских и рефрижераторных. В вагоны помещены не только пусковые контейнеры с межконтинентальными ракетами, но и пункты управления, технологические системы, средства охраны, личный состав и системы жизнеобеспечения.

Преподаватель победным взглядом обвёл аудиторию, смакуя эффектность своих утверждений. В наступившей тишине шаги лектора казались пистолетными выстрелами.

– Лично я не стал бы называть железнодорожный ракетный комплекс невидимкой, – возразил, тщательно выверяя слова, Апостол.

– Вы ставите под сомнение исследования и расчёты оборонных научно-исследовательских институтов? – искренне удивился преподаватель.

– Конечно, ставлю! Правда, мне не хватает данных, но и так предельно ясно, что для космических средств противника вычислить БЖРК, что два пальца…

Движением руки преподаватель прервал возмущённые крики:

– Вы берётесь доказать?

– Докажу, играючи. При движении состава в автономном режиме работают дизель-электрические станции, расположенные посреди состава, так что его «тепловой портрет» легко выдаёт личину среди всех других поездов. Это во-первых!

– Есть и во-вторых? – странно, но Марат не услышал в вопросе желчи, лишь одну холодную заинтересованность.

– Несомненно. Вагоны, в отличие от иных, используемых в народном хозяйстве, имеют не по четыре, а по шесть колёсных пар, и вот третье, – при этих словах Марата гражданин в штатском, предупреждая выкрики оскорблённых в лучших чувствах бойцов, резко поднял руку с вытянутым указательным пальцем, – давление колёсных пар ракетного комплекса при боевой загрузке, значительно превышает давление колёсных пар других поездов…

– Иными словами, курсант, вы считаете, что единственный стоящий козырь – мобильность, а, скажем, к сохранению секретности нужно ослабить внимание?

– Думаю, что разработки идут интенсивно во всех направлениях, – осадил его Марат.

Преподаватель вернулся к своему столу, похожему на остальные, как однояйцовые близнецы, сел и, не обращая внимания на сорок две пары глаз, следивших за его действиями, записал что-то в блокнот. В аудитории, кроме Марата и ещё нескольких рядовых, остальные слушатели относились к офицерскому составу. Многие имели высшее техническое образование.

– Знаете что, давайте снова обыграем ситуацию, – предложил педагог, естественно не зная, что невольно позволяет Апостолу применить опыт дебатов в техникуме, – курсант Побратуха!

– Я!

Преподаватель остановился напротив своего любимца, капитана, успевшего отслужить срочную, вернуться домой, закончить два технических института и вернуться в армию со специальностью «Ракетные комплексы и космонавтика».

– Возьмётесь доказать курсанту Муравьёву-Апостолу преимущество Боевого Железнодорожного Ракетного Комплекса «Удалец» перед ракетными пусковыми комплексами потенциального врага?

– В любом месте и в любое время! – воскликнул Побратуха, элегантно прищёлкнув каблуками.

В зале возродилось оживление. Преподаватель не притормозил публику: при подобной интенсивности обучения небольшая разрядка на пользу. К тому же вырисовывалась возможность убить двух зайцев – выпустить пар и повторить пройденный материал.

– А вы, курсант Муравьев, готовы дать встречный бой капитану Побратухе, чтобы убедить нас в вашей правоте?

– Может, и готов, – ответил Марат, не вставая и не гримасничая, хотя душа его пела. Он был рад доказать этим зарвавшимся умникам, зрячим не дальше собственного носа, необходимость признавать свои ошибки.

– Отлично, на подготовку, естественно в ваше свободное время, даю трое суток. Справитесь, товарищи? – подражая офицерским интонациям на плацу, спросил преподаватель.

Свободное время отыскать в учебке не просто, загружали курсантов доверху, но дуэлянтам подготовки не требовалось. Побратуха, толковый инженер и восторженный поклонник ракетного комплекса, воплощения новейших, доселе не виданных технологий, рвался в бой. Он ни секунды не сомневался, что раздавит дилетанта соперника доскональным знанием темы. Марат, раскусивший Побратуху заведомо после кулуарных откровений, знал основные слабости его философии, пересыщенной коммунистическими постулатами, Свои же доказательства выстроил в непробиваемую броню.