Обращая сумрак в свет - [68]
Все ограничилось публичным позором, и еще неизвестно, что хуже. Воображаю (проверять не осмелилась), что сейчас обо мне пишут в газетах: газетчики же страшно любят, когда родственник какой-нибудь знаменитости влипнет в неприятности, а гранмамá у нас, определенно, знаменитость – особенно сейчас, после недавнего выхода в свет ее мемуаров. Даже если Морнетт (в чем я лично сомневаюсь) будет держать рот на замке, все эти писаки из бульварных листков наверняка каждый божий день просматривают полицейские протоколы в поисках чего-нибудь попикантнее.
Но мне бы, клянусь, на все это было плевать – если бы не Лотта. О ней-то папá первым делом, едва затворив за собою двери, и заговорил.
– Что теперь люди, по-твоему, скажут?! – обрушился он на меня. – Да, знаю, ты ради замужества дюймом смоленого троса не поступишься и замуж никогда не стремилась, и вполне тебя в этом поддерживаю. Однако Лотта всерьез собирается создать семью, в чем я ее тоже поддерживаю, а между тем все вокруг уже сегодня начнут судачить о ее сестрице, посреди ночи вломившейся в гостиничный номер к мужчине!
Стерпеть я могу почти все – кроме того, как папá на меня сердится.
– Знаю, знаю. И очень жалею, – сказала я, но что ни говори, словами сделанного не исправишь, и оба мы это вполне понимали.
– Что на тебя нашло? – спросил папá, расхаживая по холлу, словно лев в клетке. – Ради какой-то цилиндрической печати? Одри, я знаю: страстью к работе ты вся в матушку, но настолько важным уж точно ничто на свете быть не может!
– Тут дело не в самой печати, – ломая руки, заговорила я. – Тут дело в… даже объяснить толком не могу…
– А ты постарайся.
Тон папá не предвещал ничего хорошего, и я постаралась объяснить ему все, как смогла. Рассказала и об аукционе, и о том, как попалась на удочку Морнетта.
– По-моему, – сказал на это папá, – ты позволила неприязни к этому человеку взять верх над здравым смыслом.
Как я могла с этим спорить? Да, это чистая правда… однако и рассказу еще не конец.
– Но все же я кое-что углядела, – продолжила я. – Как раз перед тем, как услышала шаги за дверью и попыталась укрыться. На столе Морнетта лежало письмо. Письмо к нему от Захарии Холлмэна.
Тут папá развернулся ко мне, точно судно на якоре.
– От главаря адамистов? Учинившего те самые беспорядки?
– Они знали друг друга по школе, а еще оба – члены «Лозы». Аарон – то есть, Морнетт – мне не раз говорил, что после школы они с Холлмэном, ополчившимся на дракониан, отношений не поддерживают.
Нет, что о Морнетте ни говори (а уж я весь дневник до конца могла бы этим заполнить, было бы время и желание), но к адамистам он отношения не имеет. Он просто уверен, что драконианам лучше всего оставаться там, в уединенной горной долине за полмира от нас.
– Думаешь, лгал? – спросил папá.
– Не знаю, – созналась я. – Пожалуй… хотя нет, по-моему, в этом он душой не кривил. Да, с тех пор минуло несколько лет, но сейчас…
А сейчас он выложил две тысячи гиней за цилиндрическую печать с резьбой, в которой опытный глаз мигом распознает четыре фигуры дракониан, обращающихся с просьбой вовсе не к божеству, а к самой обычной драконианской царице. И ничего особенного в этой печати нет, кроме того, что у Морнетта – да, теперь припоминаю – к гематиту особая страсть… Нет, если б с тех пор его воззрения на дракониан изменились до единства во взглядах с Холлмэном, по-моему, он такой суммы за реликвию их древнего прошлого нипочем бы не выложил, а уж одалживаться ради этого у миссис Кеффорд не стал бы тем более.
Папá пару раз хлопнул ладонью о стену.
– Думаешь, Морнетт как-то связан с этими беспорядками?
То есть, с теми самыми, у летного поля, стоившими мне сломанного носа…
– Нет, я так не считаю, но…
Но с уверенностью этого утверждать не могу.
В тот же день, среди ночи, Морнетт объявился в Стоксли. Я полагала, ради наших табличек, но лишь потому, что даже не подозревала о его связи с Холлмэном. Что, если именно это, а вовсе не эпос, и привело его к Гленли в столь поздний час?
Или и то и другое, так как все это связано между собой?
Папá, покачав головой, шагнул вперед, крепко сжал в ладонях мои щеки (от этого всегда кажется, будто мне снова шесть – и в хорошем смысле, и в плохом) и негромко, однако проникновенно сказал:
– Вламываясь в гостиницу, ты о письме не знала. И увидела его чисто случайно. Одри, ты не должна больше совершать подобное. Что, если Морнетт оказался бы законченным мерзавцем и… – голос его осекся, захлебнувшись в нахлынувших чувствах.
Отчего я не осознаю самого важного вовремя? В очень похожих обстоятельствах погиб отец папá, мой родной гранпапá, которого я никогда в жизни не видела! Хотелось бы мне сказать, что уж здесь-то такого случиться не может, но полицейские сводки полны происшествий, наглядно доказывающих обратное. А Морнетт…
Может ли он причинить мне зло?
Конечно, может – ведь уже причинил. Но здесь я имею в виду: может ли он поднять на меня руку? Даже во время последнего спора, когда я обругала его самым мерзким образом на всех известных мне языках и поклялась, что в жизни с ним больше не заговорю, он меня пальцем не тронул. Нет, пожалуй, злобы он на меня не держит: в самом худшем случае я для него – жалкий мышонок, снующий туда-сюда под самым носом от души забавляющегося кота. И даже этот образ, наверное, слишком уж хищен. Скорее, я для него ребенок, а он – взрослый, потому и не постеснялся украсть у меня идею, потому и не счел нужным настаивать на обвинениях минувшей ночью.
Дорогой читатель! Считаем своим долгом предупредить вас, что чтение данной книги – занятие отнюдь не для слабонервных. По крайней мере, в той же степени, как и изучение самих драконов. С другой стороны, автор убежден, что подобные исследования сулят награду, с которой вряд ли сможет сравниться любая другая: даже краткий миг, с риском для жизни проведенный рядом с драконом, – это восторг, испытав который хоть раз в жизни, вы уже не сможете его забыть. А уж на мнение Изабеллы, леди Трент, в этом вполне можно положиться: весь мир от Ширландии и до самых отдаленных пределов Эриги знает ее как выдающегося натуралиста и самого известного драконоведа, выведшего исследование драконов из туманных дебрей мифологии и непонимания под ясный свет современной науки.
Англия процветает под властью Елизаветы – Королевы-девы, Глорианы, последней и самой могущественной правительницы из династии Тюдоров. Однако великое светило порождает великую тень. В тайных катакомбах под Лондоном содержит свой двор еще одна королева – Инвидиана, правительница эльфов и фей и прочих дивных жителей Англии, темное отражение земного светила. За тридцать лет, миновавших с тех пор, как Елизавета взошла на престол, политика смертных и дивных неразрывно сплелась воедино, в сплошную череду тайных альянсов и беззастенчивых измен, о существовании коих подозревают считаные единицы. Дивную леди Луну посылают следить за Фрэнсисом Уолсингемом, главой разведслужбы Елизаветы, и, по возможности, манипулировать им.
Захватывающие приключения леди Трент продолжаются! Читатели, коим посчастливилось прочесть первый том мемуаров леди Трент под названием «Естественная история драконов», уже знакомы с тем, как образованная, педантичная и целеустремленная девушка по имени Изабелла впервые ступила на исторический путь, что в будущем приведет ее к славе крупнейшего в мире исследователя драконов. В этом, втором томе леди Трент с отменной откровенностью вспоминает следующий этап своей блистательной (и зачастую скандальной) карьеры. Спустя три года после судьбоносного путешествия в неприступные горы Выштраны миссис Кэмхерст наперекор семье и обычаям отправляется в новую экспедицию – на охваченный войной эриганский континент, родину столь экзотических разновидностей драконов, как обитающие в траве степные змеи, древесные змеи, живущие в буше, и самые загадочные и неуловимые из всех – болотные змеи тропических джунглей. Экспедиция нелегка.
В новом захватывающем романе Мари Бреннан очаровательная леди Трент переносит свои исследовательские авантюры в пустыни Ахии. Об экспедиции леди Трент в негостеприимные ахиатские пески слышали даже те, кто вовсе не интересуется исследованиями в области драконоведения. Сделанные ею открытия – нечто сродни фантастической легенде – стремительно возносят ее со дна научной безвестности к вершинам всемирной славы. Подробности ее частной жизни в данное время также сделались достоянием гласности и обеспечили пищу для сплетен доброму десятку государств. Однако, как часто случается в карьере сей просвещенной дамы, история, известная публике, далека от настоящей.
«В Обители Крыльев» – пятая, заключительная часть увлекательных «Мемуаров леди Трент», созданных Мари Бреннан. Минуло более четырех десятилетий (и, кстати, столько же томов), и, вероятно, вы уже хорошо знаете Изабеллу, леди Трент, выдающуюся натуралистку, персону весьма одиозную, благодаря окружению и героическим подвигам снискавшую скандальную известность, вполне сравнимую с всемирной славой первооткрывательницы, внесшей неоценимый вклад в науку драконоведения. Теперь, после первых своих приключений в горах Выштраны, после экспедиции в раздираемую войнами Эригу, после кругосветного плавания на борту «Василиска», после раскаленных ахиатских песков, леди Трент покорила немало сердец и энергичных умов.
Год от Рождества Христова 1666-й. Король и парламент бьются за власть, пуская в ход и войска, и интриги. У двора дивных глубоко внизу, в недрах Лондона, тоже хватает врагов. Старые обычаи трещат по швам, и никто не знает, что придет им на смену. Но вот грядет опасность еще более страшная – та, что способна уничтожить все. В доме спящего пекаря из печи вылетает на волю искра, а из той искры возгорается пожар, который сожжет Лондон дотла. В то время как люди борются с пламенем, пожирающим улицу за улицей, дивные выходят на бой с врагом не столь осязаемым – с самим духом Великого Пожара, способным испепелить все на своем пути. Придется смертным и дивным забыть обо всем, что бы их ни разделяло, и вместе, плечом к плечу, биться за жизнь самого Лондона…
Древние легенды хранят в себе запретные знания о бессмертном ловце душ, извечном враге Рода людского. Его имя затерялось во тьме веков, проклятое и преданное забвению Храмом. Сохранилось лишь прозвище — Жнец, но и это прозвание не всякий осмелится произнести в полночную пору. Однако зло не дремлет, опутывая людей паутиной мрака, завлекая их к себе на службу, в неистовой надежде на победу, на торжество, предначертанное ветхим пророчеством, что сохранилось едва ли не с момента появления человечества на землях Сирта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кристина Гранд переехала в новый город с желанием начать новую жизнь. Все шло своим чередом. Но, никогда невозможно предугадать, что такого может случиться с тобой. Животный страх, охвативший все естество, напрочь лишает возможности мыслить. Кажется, что надежды на спасение ждать просто не откуда. Внезапно, все прекратилось. Ее простой, и тихий мир разбился на множество ярких осколков в глазах ночного спасителя. Кем же был, этот герой сновидений воплоти? Что за тайна скрывается в его облике?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предупреждаем сразу, что это не фанфик по Андрею Крузу. Хотя ходячие мертвецы здесь есть. А как же, ведь Апокалипсис это и есть "Время мёртвых". Да-да это именно Апокалипсис, но не воплощение фантазий Иоанна Богослова, навеянных ему грозой над островом Патмос. Хотя есть и ангелы и демоны, а ещё Воины Света и Вестники Смерти. Правда есть и Спаситель, но есть и Королева Проклятых. А что живые? Ну, да есть и живые, поначалу. И они даже пытаются остаться в живых. Или, хотя бы выбрать сторону на которой придётся сражаться.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!