Оборотный Петербург - [40]

— Ты же бросал, — кивнул Юрка на сигарету в руках друга.

— Да вот, — пожал плечами Вадим, — сначала Сережка пропал, потом твоя сестра.

— Теперь-то ты знаешь, кому звонить, — усмехнулся опер.

— Да я уже понял, что твоя сестра неприятности притягивает только так. Собственно, мы с ней так и познакомились, когда она ногу на выезде повредила.

— А вот эту историю мне бы интересно было послушать, — что-то мелькнуло в лице брата Оксаны, что Вадим пожалел о сказанном. Но отступать было уже поздно.

— Да я по делам в Рощино ездил, — оборотень постарался вспомнить все, что девушка рассказывала ему про тот выезд. Все-таки ее брат не оценил бы блуждания сестры по местным лесам в одиночестве, а говорить, что она там была с однокурсниками, тоже не вариант — уж кто-кто, а Юрий лучше всех осведомлен о ее отношениях с ними. — Смотрю, девушка хромает. Ну, ты меня знаешь, пройти не смог. Вот и познакомились. Только я тогда ступил как мальчишка. Ни подвезти не предложил, ни телефон не взял. А когда она Сережку привезла, даже не знал, кого я больше рад видеть. Сына-то я чувствовал, знал, что с ним все в порядке. А вот Оксану…

— Диагноз ясен, усмехнулся Юрка. — Называется любовь с первого взгляда. Я тебе сочувствую, друг. Искать жену по больницам — то еще дело.

— Угу, обычно жены нас по вытрезвителям и обезьянникам.

— А им положено, доля у них такая женская.

— Вот поэтому ты так и не женат, — Вадим щелчком отправил окурок в мусор.

— А куда мне торопиться, — пожал плечами опер. — Работа есть, учусь за счет государства. Сестричку взбалмошную пристраиваю. Вот как решу эти вопросы, да пересажаю всех преступников, тогда и о женитьбе подумаю.

— Ну-ну, — рассмеялся волк. — Скорее рак на горе свистнет, чем товарища Синицына окольцуют.

— А я и не тороплюсь. Зато художественного свиста послушаю.

Вадим хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой. Переспорить Жорку у него не получалось еще во время службы. Парень оказался весьма зубастым, а если не хватало своих аргументов, прибегал к цитированию Ленина и других основоположников по делу и без, заставляя дедов и командиров скрипеть зубами. Но, и оборотень знал это по себе, в один прекрасный день появится та самая девушка, которая заставит его потерять голову.

— Ладно, пойду с сестрой прощаться, — посмотрел на часы опер. — Ты уж присмотри за ней, а то еще какие-нибудь приключения на свою голову найдет.

— Куда я денусь, — усмехнулся Вадим. — Мне Оксана самому нужна живая и максимально целая.

— Чур, я свидетелем буду, — рассмеялся Юрий.

— А это вы с Владом сами решайте, — пожал плечами оборотень. — Только постарайтесь без драк.

— Заметано.

Мужчины еще немного постояли на улице, после чего вернулись обратно. Долго не сидели. Оксане врачи рекомендовали больше лежать, а Юре надо было ехать в город. Перед отъездом, пока Вадим собирал бывшему сослуживцу гостинцев с грядок, опер тихонько шепнул сестре:

— Оксан, я не против ваших с Вадимом отношений, но давай ты сначала придешь в норму, а потом уже будете их дальше развивать, углублять, ну или как оно там.

Девушка несколько секунд внимательно смотрела на брата, прежде чем осознала, что за намеки тот пускал.

— Юр, — тихо прошипела она, — хоть ты мне и родной брат, но я тебя прибью.

— Сестренка, а ничего, что это угроза жизни, — усмехнулся опер.

— А ты свидетелей найди, — похлопала глазами девушка, изображая саму невинность.

— Вот в кого ты такая язва.

— В тебя, дорогой и любимый братишка.

Юрка хотел было сказать про любовь родственников и расстояние, но предпочел промолчать. Тем временем вернулись Вадим и Сережка, хвостиком бегавший за отцом.

— Точно не останешься, — посмотрел оборотень на друга.

— Нет, ехать пора, — вздохнул тот, — а то бы с радостью. Только утром по пробкам стоять не хочу. Вадим, эту красавицу доверяю тебе. В пятницу ей к врачу к полудню, номерок вроде у нее в кошельке был. Ну и кое-кому надо будет канцелярщиной закупиться, пока учебный год не начался.

— Юр, нам расписание только через неделю дадут, не раньше, — девушка закатила глаза к потолку. — Я же не маленький ребенок, который три часа решает, хочет он тетрадки с машинками, зверюшками или еще чем. Куплю простые, и хватит.

Сережка большими глазами смотрел то на девушку, то на ее брата, не понимая, что происходит. Вадим подошел к Оксане.

— Не кипятись, съездим и купим сразу все и всем. Все равно Сережке в садик надо много всего.

— В садик? — мальчик испуганно смотрел на отца. — Пап, ты же обещал.

— Что я обещал? — строго посмотрел на сына Вадим. — Ты моряком быть хочешь? — дождавшись согласного кивка, мужчина продолжил, — а для этого надо много учиться. И, прежде всего, общению с другими людьми, даже если тебе что-то не нравится. Понял?

— Угу, — вздохнул мальчик. — Понял.

— А теперь иди, чисти зубы и спать.

— Да, пап. До свиданья, — повернулся он к гостю.

— Присмотри тут за взрослыми, договорились? — Юрка протянул мальчику руку, и тот, довольный, пожал ее.

— Обязательно.

— Ну, бывай, брат. Оксан, не прибей мне Вадима чисто случайно, — опер обнял сестру и поцеловал в макушку.

Интермедия.

Оксана.

Ключ медленно повернулся в замке. Странное это ощущение — моя собственная квартира. Я специально в первый раз пришла сюда одна. Конечно, отцу, матери, брату, бабушке хотелось пойти со мной. Что уж говорить о Вадиме и Сережке. Но мне почему-то казалось правильным в первый раз переступить порог своего дома самостоятельно. Все-таки жить тут мне, а не им.