Оборотень - [3]

Решив, что здесь идут серьезные учения и что момент визита выбран неудачно, Гюнтер, извинительно кивнув головой, хотел было уйти, но Дорнье, подбежав к нему, дружески взял его за локоть и, усаживая в кресло, сказал:

— Подожди, я заканчиваю…

Ждать и верно пришлось недолго. Через минуту-другую кабинет опустел, и Дорнье, сменив деловое выражение на приветливую улыбку, заговорил певучим басом:

— Старина! Тут у нас такое творится! Можно подумать о конце света! Представь-ка: на военную базу «Реттунг» заявляется пятизвездный генерал из Америки, и никто не знает — как! Не на вертолете! Не на машине! Даже без адъютанта! На базе только что взорвалась ракета. Трагический случай! И тут — он! Внезапно! Ты знаешь, что такое приезд пятизвездного генерала в какой-то маленький дивизион?

Гюнтер Бейкер, онемев, слушал друга. Он начинал понимать, что генерал, о котором говорил Вольфганг, и тот, следы которого разыскивали люди в штатском, — одно и то же лицо. Но главное было даже не в этом. Рассказ Дорнье смахивал на выдумку, на легенду, на анекдот.

Оказывается, генерал появился на площадке, где бушевало пламя, в самый разгар пожара. Сначала он молча и мрачно смотрел на суматоху. Когда пожар был ликвидирован, он неестественно жестикулируя, срывающимся, крикливым голосом приказал срочно размонтировать все ракеты, запаковать их в контейнеры и вывезти с базы. Потом генерал, пританцовывая, словно в ногах у него были пружины, вышел через проходную и исчез так же внезапно, как появился.

Дальше шла сплошная мистика. Да-да! Охрана в воротах базы клялась небесами, что видела, как генерал испарился, а на его месте очутился… мальчишка!

О странном распоряжении генерала сразу же доложили высшему командованию. И вот что выяснилось: никто из генералитета США на «Реттунг» не выезжал и даже не собирался. Военная контрразведка определила портретное сходство визитера с одним лицом, занимавшим высокий пост в командовании европейскими силами НАТО. Но этого лица в данный момент вообще не было в Европе, потому что оно вот уже неделю отдыхает на калифорнийской вилле. Отсюда можно сделать вывод: если это не операция вражеской разведки, то очередная выходка террористов. Вот почему Дорнье получил приказ заняться поимкой псевдогенерала.

— Представляешь, Гюнтер, я буду ловить нечистую силу! — Дорнье расхохотался, но сразу посерьезнел. — А вообще, мне не до смеха. Этот чертов генерал все-таки существует. Вот он!

И Вольфганг, вытащив из кармана пачку фотокопий, положил одну из них перед Бейкером, который тут же узнал фрагмент злополучного снимка, которым интересовалась пара вчерашних посетителей в кабинете Флика. Фотография генерала вдруг стала расплываться перед глазами Гюнтера, потом она заволоклась какой-то белесой пеленой, и… лучший репортер газеты «Керц» сполз по гладкой кожаной подушке кресла на исшарканный ногами полицейских ковер.

Он очнулся с мокрой салфеткой на голове. Дорнье испуганно смотрел на друга, склонившись над ним со стаканом воды:

— Послушай, старина, у тебя совсем скверный вид? Ты болен? У тебя что-то случилось? Сейчас я вызову доктора…

Он уже потянулся к звонку, но Бейкер решительно запротестовал:

— Нет-нет, не надо доктора!

— Но в чем тогда дело? Говори!

И Гюнтер, поднявшись, поведал свою историю. Дорнье, выслушав его, задумался.

— Да-а, — протянул он. — Видимо, дело закрутилось не на шутку. Эти ребятки, — он понизил голос почти до шепота, — из военной разведки. Они у меня тоже были…

В этот момент раздался телефонный звонок. Дорнье взял трубку.

— Слушаю.

И по мере того, как комиссар полиции внимал говорившему на другом конце провода, лицо его становилось все серьезнее. Наконец он бросил в трубку тоном приказа:

— Не теряйте его из виду! Я еду к вам!

Он повернулся к Гюнтеру:

— Кажется, напали на след. — И предложил: — Хочешь, поедем? Заодно освежишься на воздухе.

Бейкера еще поташнивало, но голова уже перестала кружиться, и он согласился. Да и могло ли быть иначе! Репортер и при смерти — репортер. Поэтому, не отставая от Дорнье, он спешно выскочил к машине, дежурившей у входа в полицейпрезидиум.

Вольфганг нетерпеливо газанул, и машина с места взяла приличную скорость.

По городу, где движение было интенсивным, они ехали молча. Только раз, задержавшись на рубеже светофора, Вольфганг, сжав баранку, с досадой зыкнул на краснеющий глаз:

— Еще тебя тут не хватало!

Вырвавшись из сетей уличных переходов и перекрестков на скоростную загородную трассу, машина помчалась стрелой. Справа и слева затанцевали в веселых хороводах березы и сосны. И на эту зеленую лесную круговерть сверху, с белых-белых облаков, сыпался золотой дождь лучей.

Почин лета, как называют в народе июнь, выдался в этом году теплым и ласковым. Природа манила человека на отдых. Дорнье уже собирался было ехать в родной Эльзас, на землю предков. Но, пока о лжегенерале не будет распутано, об отпускной благодати не может быть и речи…

Минут через двадцать пять бешеной скорости подъехали к реке. К машине подскочил прятавшийся в кустах сотрудник полиции.

— Вон торчит!

И полицейский указал на берег, где маячил с удочкой полный, лет сорока пяти, крепкого телосложения мужчина. Несмотря на жару, он был в костюме с галстуком, в шляпе и больших темных очках. Брюки закатаны до колен, ноги — босые. Рядом, на пологой лужайке, стоял «мерседес-бенц». Всем своим видом рыбак являл на речном берегу полную нелепицу и напоминал скорее персонаж из какой-то кинокомедии, нежели истинного гражданина ФРГ.