Обольстительный выигрыш - [20]

– Мистер Ремингтон шутит, – ответил дворецкий, держа свежую рубашку, когда Бью обнажил торс по пояс. При виде бугров мышц на его руках и груди Уодроу отвернулся, скрывая отвращение. Его хозяин слишком мускулист и никогда не сделает чести своему портному или дворецкому, несмотря на то что талия у него узкая, а ноги стройные, хотя мышцы чересчур развиты.

– Мистер Ремингтон шутит, – повторил Бью, застегивая белоснежную рубашку.

Он сел, чтобы подвергнуться церемонии повязывания шейного платка, чего терпеть не мог, но ради моды и респектабельности вынужден был признать.

– Я повторяю, ваше жалованье удвоено с этого момента. Верность нельзя купить, Уодроу, но за нее можно наградить. Ну а теперь давайте покончим с этим, если не возражаете, потому что мне пора поспешить вниз и объяснить мое бурное прошлое мисс Уинзлоу, а еще отправить письмо с нашими именами, чтобы их включили в список лиц, предполагающих вступить в брак.[8]

– Да, сэр, мистер Ремингтон! – согласился Уодроу, и его надменное лицо осветила улыбка. Такое зрелище Бью наблюдал впервые. – Мы не забудем предложить леди какой-нибудь напиток, ничего крепкого, возможно, бокал ратафии? А потом предложить ей руку, чтобы подвести к столу? Мы не забудем, как пользоваться столовыми приборами, особенно вилками?

– О вилках мы будем помнить особо, – съязвил Бью, изо всех сил стараясь не чувствовать себя школьником, каким на самом деле и был. – Мы не забудем про вилки и совершенно точно не позволим себе есть пирог руками.

– О, очень хорошо, сэр! – воскликнул Уодроу, опускаясь на колени, чтобы помочь мистеру Боумонту надеть обувь. – Мы все-таки сделаем из вас джентльмена!

Розалинда всегда переодевалась к ужину даже здесь, в поместье Уинзлоу, где жила уединенно. Никогда еще, насколько она помнила, не выбирала так тщательно платье. Конец ее нерешительности положила Молли, заявив:

– Если вы не собираетесь спуститься вниз в ночной рубахе, вон то у вас еще осталось.

Молли подразумевала очаровательное желтое платье из мягкой тафты, украшенное тончайшей прозрачной тканью в тон. Розалинда заказала платье по картинке, присланной модисткой из Лондона всего шесть месяцев назад. Короткие рукава-буфы выгодно подчеркивали красивую форму ее рук, а корсаж со скромным вырезом и высокая талия придавали женственный вид, нежели платье с высоким воротом, которое было на ней днем.

Розалинда позволила Молли заколоть свои светлые кудри и согласилась украсить волосы маленьким цветком из желтого крепа. Возможно, такой цвет был несколько рискован для англичанки, пребывающей в трауре по своему почившему в бозе королю, но черно-белые цветы из крепа, предназначенные для прически, остались лежать в комоде, поскольку Розалинда знала, что их полагается носить только в том случае, когда требовалось быть в полном придворном туалете.

Сегодняшний ужин можно рассматривать как важное событие в жизни Розалинды, но она была намерена показать мистеру Ремингтону, что для нее этот ужин такой же, как все прочие. Розалинда накинула на плечи легкую кашмирскую шаль, решив, что плечи непозволительно обнажены, в последний раз оглядела себя в высоком зеркале, стоявшем в углу спальни, глубоко вздохнула и дала знак Молли открыть дверь. Высоко держа голову, она поблагодарила служанку и вышла в коридор, готовая встретиться с мистером Боумонтом Ремингтоном, выслушать его объяснения и затем приказать ему покинуть ее дом.

Не успела Розалинда спуститься на три ступеньки, как дверь бывшей спальни ее отца отворилась, и незваный гость появился в коридоре. Вечерний костюм выгодно подчеркивал его высокую, стройную фигуру. Темные, как ночь, небрежно уложенные волосы влажно блестели, как будто он сильно намочил их, осанка намекала на благородное происхождение, тогда как внешность указывала на грубую, едва обузданную энергию и силу. Розалинда почувствовала себя маленькой, беззащитной женщиной.

– Добрый вечер, мистер Ремингтон, – промолвила Розалинда.

Она едва не поддалась порыву вернуться в свою комнату и спрятаться до тех пор, пока не состарится и не поседеет. Там ее уже не будут посещать мысли, которые пришли в голову в тот момент, когда взгляд упал на грудь и ткань сюртука едва не затрещала, когда Бью поднял руку, чтобы поправить галстук. Он шагнул к ней, довольно улыбаясь. Хотя, с чего бы ему чувствовать себя счастливым при виде женщины, которой ему придется выложить все свое прошлое, этого Бью и сам понять не мог.

– Ну разве вы не очаровательны? – заметил гость, протягивая Розалинде руку.

Бью был без повязки на руке. Он не хотел вступать в битву с одной рукой и не знал, что у раненого мужчины больше шансов смягчить сердце женщины.

– Думаю, я только что слышал гонг к ужину. Вы позволите мне сопровождать вас?

– Позволю, – ответила Розалинда, беря его под руку и уже не в первый раз желая, чтобы она была не такого маленького роста – ее макушка едва доставала ему до плеча. – Я посылала Молли узнать, как себя чувствует мисс Рейли. Думаю, вы будете рады узнать, что она не только пришла в себя, но и в этот момент ужинает у себя в комнате. Я не раз слышала, будто у ирландцев особая способность быстро восстанавливать силы.