Обольстительная самозванка - [54]

— Именно об этом я и говорю. Хочешь услышать почему?

— Горю желанием, — заверила она и села на диван.

Деклан расположился напротив и поведал Кейре все, что рассказал ему мистер Холлингбрук.

Слушая его рассказ, Кейра могла хорошо себе это представить: вот мистер Скотт подъезжает к коттеджу с корзинкой яиц и, возможно, караваем хлеба, который испекла его жена. Вот два друга сидят, потягивая из кружек эль, разговаривают о чем-то, коротая дождливую ночь.

Нет, здесь явно что-то не так.

Кейра внезапно покачала головой.

— В ту ночь шел сильный дождь, — сказала она. — Зачем мистеру Скотту было ехать в такую погоду только для того, чтоб отвезти яйца? Должно быть, мистер Холлингбрук вспомнил не тот вечер.

— Это вполне возможно, — согласился Деклан. — Но не меняет его убеждения в том, что его друг был незаслуженно осужден и несправедливо повешен.

— А разве мистер Холлингбрук не рассказывал все это на суде?

— Конечно, он пытался, — подтвердил Деклан, — но никто ему не поверил. В конце концов, он человек со странностями.

— Все это бессмысленно. Ведь прошло столько времени. — Она поднялась со стула.

Деклан тоже встал.

— Это не вечеринка, Кейра. Ты не можешь решить уехать домой и все бросить только потому, что устала танцевать.

Она метнула на него испепеляющий взгляд.

— Я ничего не бросаю. Я просто делаю то, что должна, чтобы продержать Эшвуд на плаву до возвращения Лили. Я не могу гоняться за призраками — видит Бог, у меня и без того хлопот полон рот с подготовкой праздника, с восстановлением мельницы и этой проклятой судебной тяжбой.

Она хотела пройти мимо него, но Деклан схватил ее за руку.

— Отпусти меня.

Кейра попыталась вырваться, но он просто прижал ее спиной к столу, лишив свободы действий.

— Послушай меня. Я не позволю тебе уйти в сторону. Все слишком серьезно, пойми это.

Если б не его бездонные голубые глаза, Кейра усомнилась бы, что это тот же самый человек.

— Что вызвало в тебе эту внезапную перемену? — удивленно вопросила она.

— Лили когда-то проявила ко мне бесконечную доброту, и я сделаю все для нее. Но главное, я не выношу несправедливости. Сам пострадал от нее, меня несправедливо обвинили в тайном сговоре с шестнадцатилетней девчонкой, как ты помнишь. Ты перевернула этот камень, Кейра, а теперь тебе придется под него заглянуть.

— Отпусти меня, — повторила она. Кейра чувствовала себя пойманной в ловушку, хрупкой, такой маленькой по сравнению с ним, уязвимой перед его гневом. Ощущала и что-то еще, гораздо более пугающее — бурный восторг удовольствия, трепет возбуждения, настолько глубокий, что ей трудно стало дышать. Кейра толкнула его со всей силы. Он не дрогнул, не двинулся с места. — Ты не можешь указывать мне, что делать и чего не делать, Деклан!

Глаза его горели решимостью.

— Если я не могу воззвать к твоему чувству справедливости, то заставлю тебя поступить справедливо.

Кейра рассмеялась:

— Ты считаешь, что можешь подчинить меня своей воле?

— Надеюсь, — сказал он с чуть заметной лукавой улыбкой и наклонился ближе к ней, вынуждая ее отклониться назад.

Пульс девушки бешено заколотился.

— Я могу закричать, и сюда сбежится весь дом. Ты этого хочешь?

— Не будь такой жестокой, дорогая, — ответил он, опуская взгляд на ее губы.

Лицо Кейры вспыхнуло.

— Варвар, — пробормотала она.

— Пусть так. — Взгляд его теперь обжигал, воспламенял ее. Девушка почувствовала пульсацию ненасытного, всепоглощающего желания. — Я видел, как ты смотришь на меня, — пробормотал Деклан. — И знаю, какие мысли бродят в этой хорошенькой головке. Ты хочешь меня, Кейра, и не боишься дать это понять. — Он положил руку ей на поясницу и прижал к столу.

Она протестующе вскрикнула и уперлась руками в его грудь, но Деклан схватил ее за запястье и легко удержал. Он целовал ее так горячо, что она не могла не откликнуться на его страстный порыв.

Кейра чувствовала его возбуждение, ощущала прилив удовольствия, поднимающийся в ее теле. Садовые ножницы свалились со стола, за ними карандаши Люси. Казалось, она не может найти в себе силы отвернуть голову. Возбуждение, опаляющее желание захватили ее целиком.

Деклан издал хриплый звук, звук чистейшего наслаждения.

Все уроки нравственного поведения, все предостережения вылетели из головы Кейры. Она с пылкой готовностью встречала его язык, смешивала их дыхания, смело прижималась к доказательству его возбуждения. Его запах — пряный, мужской — лесным пожаром растекался по жилам. Когда он взял ее лицо в ладони, покрывая его поцелуями, Кейра изогнулась навстречу ему, скользнула руками вокруг его пояса. Деклан застонал и раздвинул ее бедра своими.

Наслаждение этого поцелуя, эротический запах и вкус губ зрелого, Сильного мужчины лишили Кейру возможности сопротивляться. Ладонь Деклана нырнула за корсаж платья, лаская кожу, скользя по соску, и Кейра испугалась, что лишится чувств от желания и, хуже того, добровольно, с готовностью тут же отдастся ему.

Он опустил голову, чтобы поцеловать выпуклость груди над лифом. Кейра ахнула от наслаждения и оперлась о стол, чувствуя, как тело ее готовится принять его. Нестерпимое желание стало эротической сладкой болью. Тело Кейры опасно откликнулось — ей и в самом деле захотелось почувствовать Деклана в себе, испытать все то, что погубит ее окончательно.