Обнимая Эмму - [9]

      – Ты ведешь себя так, как будто я гуляю направо и налево.

      – Не увиливайте, молодой человек.

      – Я не стал бы ее приглашать, если бы это ничего не значило.

      – Она особенная, Уильям. Не хочу, чтобы ей причинили боль.

      – Понял. – Я разворачиваюсь на пятках, игнорируя его остальные слова. Не обижай Эмму. Она особенная. Я знаю все это, но что касается меня… я тоже важен в этом уравнении. Как он может быть настолько слеп, чтобы спрашивать, что я чувствую или как много она для меня значит? Я не отрицаю и не скрываю своих чувств к ней, но, когда я вычеркнул его из своей жизни, кажется, он потерял ко мне интерес. Забрасываю свой рюкзак под кровать, настолько быстро, насколько возможно, переодеваюсь в одежду для бега и выхожу на улицу. Если останусь, я способен взорваться на него и на все их предубеждения. В данный момент, это просто мой отец, но как только придет папа, они объединятся против меня в команду. Они будут копаться в моих чувствах, посеют чувство вины, скажут, какая Эмма особенная… как будто я этого не знаю. Однажды они достанут меня разговорами, что я должен и не должен делать с Эммой, это приведет к лекции о моем отношении, о моей дистанции с ними, принимаю ли я наркотики? Какие у меня оценки? Я всего лишь не могу справиться и не создавать дистанцию между нами, в которой нуждаюсь, когда они постоянно пытаются сблизиться. Мне хочется отпустить свои чувства, снова обнять их, прекратить отрицать отношения, которые у нас когда-то были, но я сохраняю отсутствие связей во всех сферах моей жизни... кроме Эммы. Знаю, что должен радоваться, что у меня есть два родителя, которые меня любят… но не могу перестать думать, что они взяли только то, что могли получить. Двое гомосексуальных мужчин не были на верху списка в агентствах по усыновлению. Они усыновили меня, но мы с ними не одной крови. Бедный маленький мальчик из Гондураса, которого не хотела собственная мать и у которого не было отца. Помимо самого американского имени в истории… ничего больше мне не подходит. Единственное, что имеет смысл, это соседская девочка.

Ангел, родившийся из любви. 

Единственная, кто выжил, когда все шансы были не в ее пользу. 

Воплощение надежды. 

Моя Эмма. 

Глава 5

Эмма

      Он пригласил меня на свидание.

      Он только что сделал меня самой счастливой девушкой во вселенной.

      Он будет моим.

Улыбаясь как безумная, иду к столу в фойе.

      – Эмма, это ты?

      – Да, мам. – Восторг, охватывавший меня, когда я заходила, начинает тускнеть. Будут ли ее глаза наполнены слезами, когда она меня увидит, или будет улыбаться? Я сразу же пойму, как прошел ее прием.

      – Ты разбила еще одну часть моих очков? – Я могу дышать. Она не была бы такой веселой, если бы умирала.

      – Ха-ха. Ты обижаешь меня. – Я пялюсь на нее, изучаю ее движения, чтобы определить, изменятся ли они.

Она останавливается передо мной.

      – По твоей улыбке я могу догадаться, что у тебя свидание? И я в порядке. Как я тебе и говорила.

      – Неужели не осталось ничего святого? – Я заставляю себя наклониться к ней, нуждаясь в успокоении ее объятий, чтобы напомнить себе, она еще здесь. Рак не забирает ее у меня.

      – В тот день, когда я тебя родила, мы потеряли всю скромность в наших отношениях. – Она целует мой лоб и отступает от меня, удерживая мое лицо, схватив за нос.

      – Да, у меня свидание. – Вижу, как блестят ее глаза, у нее появляются ямочки, когда она дарит мне широкую улыбку.

      – Хочешь пройтись по магазинам?

      – Так же сильно, как удалить корневой канал без новокаина.

      – Клянусь, тебя подменили в роддоме.

      – Посмотри в зеркало.

      – Это единственное, что удерживает меня от возврата тебя твоим законным владельцам.

      – Я не собака.

      – Но такая же грациозная, как и она. – Наш стеб может длиться несколько дней. Это неизбежно.

      – Что еще за магазины? Кто пытается меня разорить? – шумит мой папа, обвивая маму своими руками.

      – Никто, пап. Мама пытается заставить меня истощить пластиковую карту, но я отказываюсь. Не хочу растратить свое наследство еще до того, как оно мне понадобится, чтобы отправить всех вас в дом престарелых, чтобы я смогла бродить по всему свету.

      – Спасибо, что думаешь о нас, дите мое. – Он не так уж и плох в сарказме. – Есть что-то конкретное, что ты хочешь на свой день рождения?

      – Нет, Люк. Ее пригласил Уильям. Вспомни, я предупреждала тебя. Завтра у нашей малышки первое свидание. – Я смотрю, как бледнеет папино лицо, пока он это переваривает…тяжело.

Он только кивает и сразу же выходит из комнаты.

      – Я так понимаю, его это сильно взволновало?

      – Эмма, он придет в себя. Ты же его принцесса.

      – Я не волнуюсь, мам. Если бы это был кто-то другой, а не Уильям, я бы задумалась о его чувствах…

      – Понимаю. – Мама подмигивает мне. – Он будет с нами заодно. Просто это тяжело. Он до сих пор видит в тебе маленькую девочку с косичками и поцарапанной коленкой. Он привык быть единственным мужчиной в твоей жизни.

      – Если это поможет ему почувствовать себя немного лучше, то прямо сейчас моя коленка разбита, я могу показать ему.