Обнаженная натура - [35]

— Погоди, — сказал Бернардо. — Ты работал с местными?

— Это часто приходится делать, — ответил ему Эдуард.

Я глянула на него и на лице ничего не прочла, но он признал, что работал на Ближнем Востоке. Я этого не знала, но не удивилась.

— Люди, с которыми мы работали, за неделю до того с радостью бы нас перебили, но опасность грозила нам всем.

— Враг моего врага — мой друг, — сказал Бернардо.

Все мы кивнули.

— Так что это могло быть какое-то персидское пугало. Не демон, но нечто подобное. Как я уже сказал, с нами не было практиционеров, так что я могу лишь сказать, что поражения кажутся похожими, но не одинаковыми.

— О’кей. Значит, надо посмотреть, найдем ли мы в городе кого-нибудь, знающего больше меня о доисламской персидской магии. — Я посмотрела на Эдуарда — Разве что ты знаешь о ней хоть что-нибудь, потому что у меня знаний ноль.

— Ничего, — ответил он.

— На меня можете не смотреть, — заявил Бернардо.

Я проглотила первый пришедший в голову ответ: «Мы и не смотрим». Это было бы злобно и не совсем правда — информацию у помощницы шерифа выведал для нас он.

— Ладно, посмотрим, есть ли кто-то знающий в городе или в каком-нибудь университете. Где-то же найдется эксперт.

— Профессора не всегда дружат с информацией о реальном мире, — заметил Эдуард.

— Сейчас у нас уровень нулевой, значит, любая информация будет лучше, чем ничего. — Я пожала плечами. — От спроса вреда не будет.

Детективы из убойного отдела отозвали маршала Теда Форрестера для разговора. Эдуард отошел, предъявив им открытое лицо своего альтер эго. Я знала, что на самом деле скрывает лицо Теда. Интересно, что больше никого из нас не позвали.

Я отвернулась к Олафу и Бернардо.

— О’кей, персидский след поищем позже, а сейчас у меня есть другой вопрос. Почему их убили так, что не было шанса выпить их кровь?

— Может, у их мастера нет вкуса к мужчинам — предположил Олаф.

— Что?

— Жертвы их мастера — танцовщицы стриптиза. Женщины. Верно? — спросил он.

— Да.

Он наклонился вперед и прошептал так, чтобы слышали только я и Бернардо

— Я убивав мужчин просто и чисто, а с женщинами иногда растягивал удовольствие. Возможно что их мастер вампир таков же. Он не получает удовольствия, питаясь кровью мужчин.

— В Сент-Луисе он убил стриптизера, — напомнила я.

— А тот был вроде этих ребят? Солдат обученный?

Я вспомнила, как выглядело тело поскольку это была единственная жертва мужского пола я его ясно помнила.

— Высокий но худой, не мускулистый более… женственный

— Он любит чтобы жертва была мягкотелая. Эти не таковы.

— О’кей, — сказал Бернардо. — А тебе не жутко слушать, как он тут рассказывает насчет убийства мужчин, чтобы продлить удовольствие от убийства женщин? Только мне это кажется несколько тревожным?

Я посмотрела на Олафа — это был обмен взглядами. Потом мы оба обернулись к Бернардо

— Я знаю, кто такой Отто и что он делает, — ответила я. — Честно говоря, эти его комментарии — одна из немногих причин, по которым я радуюсь его присутствию, Ты не можешь не признать что у него уникальная возможность увидеть мир серийного убийцы изнутри

— И ты к этому так спокойно относишься?

Я пожала плечами и снова посмотрела на Олафа. Он ответил спокойным скучающим взглядом.

— Работа есть работа.

Бернардо замотал головой.

— Ребята, вы оба жуткие типы знаете вы это?

— Ты бы приглушил голос, Бернардо, — сказал Эдуард. Он вернулся, переговорив с детективами и шерифом Шоу, который наконец появился. Нас всех, кроме Эдуарда, они игнорировали. Почему-то меня не задело, что Шоу не хочет говорить со мной.

— Извини, — ответил Бернардо.

— Нам дадут доступ к материалам: фотографии, видеозаписи, все, что упаковано и надписано.

— Из фотографий и фильмов я надеюсь узнать больше, — сказал Олаф.

— Они надеются, что все мы узнаем больше, — ответил ему Эдуард.

— Вы только дайте мне их посмотреть, — сказала я.

— Вы только дайте мне в кого-нибудь пострелять, — добавил Бернардо.

— Наверное, жизнь для тебя проще, — заметила я ему.

Бернардо посмотрел на меня неприятным взглядом.

— Ты психуешь, потому что мы уже здесь не первый час торчим, и ничего нет такого, что нам помогло бы найти этого гада.

— Мы знаем, что это нечто похожее на персидского чернокнижника, с которым я встречался в Песочнице, — напомнил Олаф.

— Понимаю, что это было бы необычное и слишком уж невероятное для реальной жизни совпадение, но не может это быть тот же чернокнижник, только заклинание чуть другое или еще что? — спросила я.

— Невозможно, — ответил Олаф.

— Почему?

— Он не был пуленепробиваемым.

— То есть его нет в живых? — спросила и.

Олаф кивнул.

— Что ж, если мы не сможем найти в этой стране кого-то, кто балуется: персидской магией, то придется искать кого-то, кто вдруг исчез из жизни.

— В смысле? — спросил Бернардо.

— Кого-то, знающего магию подобного рода, кто вдруг пропал. Кого объявили пропавшим с работы, или жена, или родственник, кто угодно, о ком сообщено, что он пропал. Тогда, быть может, мы ищем кого-то, кто недавно стал вампиром.

— Почему? — спросил Олаф.

— Потому что если бы такая магия была известна им в Сент-Луисе Новом Орлеане или Питтсбурге, они бы пустили ее в ход. У них почерк переменился коренным образом. Если бы не было пропавших стриптизеров, подходящих под исходный профиль жертвы — отчего возобновили ордер на ликвидацию, то я бы сказала что кто-то подписался именем Витторио на стене и в записке, которая пришла мне в офис, и это не он.