Обманувший дьявола - [5]

С этими словами Генка поднял голову и театральным вопросительным взглядом обвел слушателей.

– Кто проводит грань между приличной и неприличной женщиной? – продолжил он. – Кто это определяет? А я вам скажу: сами же бабы и определяют. Исключительно они. А как? Да очень просто. Себя они считают приличными, а всех остальных неприличными. А в чем разница? А нет ее. Вот мне моя бывшая пеняла: «Как ты мог? Я порядочная женщина! Я вышла за тебя по любви. А ты связался с какой-то проституткой!»  Хорошо, давайте разбираться. Допустим, я дарю девушке цветы, шикарный букет за сто долларов. Потом иду с ней в ресторан. Это еще пару сотен. Может, больше, если с фанатизмом. Итого: три или четыре сотни. После этого я еще должен ее упрашивать, обвешиваясь всякими эвфемизмами, лечь со мной в кровать. И она при этом чуть ли не делает мне одолжение. Но секс с ней почему-то считается бесплатным и называется любовью. И сама она называет себя приличной и порядочной женщиной. А если я приду в ресторан и такой же девице просто заплачу двести баксов за секс, то это уже не любовь, а проституция. И сама эта девица – падшая ниже плинтуса. А я говорю: «В чем разница? Где она?» Если ты такая приличная, так заплати за себя сама в ресторане. А если ты содержанка, то какая ж ты приличная?

– Ну в ресторане-то уж можно за нее заплатить. Если, конечно, она там устриц жрать не станет тазиками, – буркнул кто-то, кого Андрей не разглядел в сизом дыму.

– Да не про ресторан же речь, – огрызнулся непонятый и оттого обиженный Генка. – Ресторан – это для примера. Если бы один только ресторан. Ей то шубу новую подавай, то телефон. Она же не может ходить с таким мобильником-дебильником, как у меня. Ей нужен продвинутый. А зачем? Она же ничего с ним не умеет делать. Но ей почему-то без него никак. И так во всем. А если ты тратишь больше, чем зарабатываешь, значит, ты кто? Содержанка! Так в чем же тогда твое преимущество перед проституткой? Если и она за деньги, и ты за деньги? Вот что возмущает до глубины души. И ведь дай ей при этом в морду – не душе, понятно, а жене, – так она тут же полицию вызовет, ибо личность. А куда девается ее личность, когда она нагло живет за мою наличность?

Генка сделал паузу, чтобы подчеркнуть трагизм своего вопроса. Он недавно развелся. Жена застукала его в весьма пикантной ситуации. Правда, отнюдь не с падшей женщиной, а с коллегой по работе. Впрочем, Генкина супруга не проводила между этими двумя категориями четкой разделительной черты. Так или иначе, но рассматриваемые сегодня вопросы для оратора представляли живой и практический, а отнюдь не книжный интерес.

– Теперь рассмотрим другой аспект, собственно секс, – продолжил он, нарушив задумчивое молчание, воцарившееся в курилке.

Андрей уже одурел от виртуозности, с которой его коллега щедрыми мазками крыл черной краской всю слабую половину человечества. Впрочем, его формулы, подводящие под общий знаменатель жен, любовниц и привокзальных девок, почти полностью вытеснили из него неприятные мысли о ночном кошмаре. А потому, окончательно размяв сигарету, он высек из почти пустой зажигалки жалкий дрожащий огонек и наконец-то закурил.

После первой же затяжки Андрей понял, что сигарета, что называется, не пошла впрок. Мучавшая его с утра тошнота резко усилилась. А горло точно сжали чьи-то цепкие пальцы. Рвотный позыв был настолько силен, что Андрею, чтобы скрыть его, пришлось надсадно закашляться. При этом он согнулся на своем стуле в три погибели, а перед глазами его поплыли желто-зеленые пятна.

– Тебе пора бросать травиться, старик, – великодушно заметил ему Генка. – Нельзя так себя загонять. А то сердечко-то не каменное. Ты учти.

Андрей виновато улыбнулся и выпрямился, откинувшись на спинку стула. Он судорожно сделал несколько глубоких вдохов и прижал свободную от сигареты левую руку к груди. «Может, и правда, сердце барахлит? – подумал он. – И все эти ночные явления лишь следствие недуга? Надо бы сходить, провериться. К кардиологу».

– Так вот, я про секс, – продолжил тем временем Генка. – Я читал, что среднестатистическая женщина может иметь десять-двенадцать половых актов в день без всякого ущерба для ее здоровья. Даже как бы в удовольствие. А мы? – он победным взглядом обвел аудиторию. – Только, мужики, я вас умоляю, не надо врать! Один, максимум два раза. Чувствуете зазорчик?

– Мне ей солдат прикажешь приглашать из соседней части, что ли? – подал голос Виктор из финансового отдела. – Пусть лучше побегает вокруг микрорайона или от пола поотжимается. Энергия-то и пропадет.

– А я не об этом, не об этом, – закачал перед его носом вздернутым указательным пальцем Генка. – Ты лови мою мысль. Вот, скажем, каждому из нас время от времени нужно снять копию с какой-нибудь бумажки. С паспорта, например, или с газетной вырезки. Так ведь?

Виктор равнодушно развел руками в знак согласия.

– И сколько таких бумажек у тебя наберется? – почему-то весьма довольный продолжил Генка. – Один, два, может быть, три листочка в месяц? Ты будешь для этого покупать высокоскоростной ксерокс? Нет. Зачем? Он будет простаивать. Тебе легче заплатить и сделать копии в копировальной конторе. Правильно?