Обманутая, но торжествующая Клио - [66]
Второй по времени появления в печати является "карамзинская версия". Она была обозначена в декабре того же 1961 г. в очередной статье М.Маковеева[322] и представляла собой сжатый рассказ на основе "изустных преданий" о связях Карамзиных и Раменских. В дальнейшем "карамзинская версия" фактически затухает.
Зато она составляет как бы фон для появившейся одновременно с ней "пушкинской версии". Маковеев, первый обнародовавший ее, написал следующее: "Алексей Алексеевич [Раменский] состоял в знакомстве и с великим русским поэтом. Бывая в Торжке, тот будто бы вместе с учителем Раменским ходил однажды любоваться какой-то ветхой водяной мельницей. А позже под пером Александра Сергеевича родилась его знаменитая "Русалка". По заверениям живущих ныне учителей Раменских, до самого 1941 г. среди их семейных реликвий хранилась и книга поэта А.С.Пушкина с его автографом, адресованным А.А.Раменскому".
"Пушкинская версия" нашла конкретное подтверждение спустя год. В статье Дилигенской сообщалось, что Антонин Аркадьевич является обладателем книги В.Скотта "Ивангое", т. е. "Айвенго", с пушкинскими автографами. "Обнаружил он ее, — писала Дилигенская, — на своей родине в Калининской области, там, где между Торжком и Ржевом стояло до войны древнее село Мологино…" По словам Дилигенской, найдя среди остатков библиотеки Раменских книгу Вальтера Скотта, Антонин Аркадьевич "долго" не мог прочитать имевшуюся на ней надпись. К счастью, "оказались в книжке и два листочка из школьной тетради, на которых кто-то, видимо еще очень давно, переписал рукописный текст с титульного листа и скопировал чертеж дороги"[323].
"Пушкинский" раритет Раменских немедленно привлек внимание пушкинистов. По их просьбе в лаборатории все того же Института марксизма-ленинизма его отреставрировали, а тексты и рисунки сфотографировали в инфракрасных лучах. Выдающиеся знатоки жизни и творчества Пушкина Т.Г.Цявловская и С.М.Бонди после этого пришли к выводу, что все записи, исключая план на последней странице книги, сделаны рукой Пушкина.
Это была сенсация. И не только потому, что находки пушкинских автографов — случаи редчайшие. Пушкинские записи на книге, принадлежавшей Раменским, зафиксировали новые биографические факты из жизни поэта, а также дали новый материал о творческой истории ряда его сочинений: посещение Пушкиным весной 1829 г. имения Грузины Тверской губернии, его знакомство с К.М.Полторацким и А.А.Раменским, появление замысла "Русалки", ранее неизвестный авторский текст нескольких стихов одной из строф "Евгения Онегина", посвященной декабристам, и доказательство, что они были написаны уже весной 1829 г. Наконец, коллекция пушкинских рисунков пополнилась новыми, ранее неизвестными рисунками: портретом неизвестного, изображением весов и виселицы с пятью повешенными.
На основании заключения Цявловской и Бонди Пушкинский Дом в 1963 г. приобрел книгу с автографами поэта, и она заняла свое место среди его подлинных рукописей. В 1963 г. Цявловская написала об этом большую статью, опубликованную в 1966 г.[324]Здесь же со слов Раменского был приведен и наиболее подробный рассказ о судьбе книги. По свидетельству Раменского, книга передавалась в его роду из поколения в поколение. После пожара в Мологине во время Великой Отечественной войны Антонин Аркадьевич предпринял ее розыски, которые оказались успешными. В подвале старой церковной сторожки он обнаружил растрепанный, промасленный томик романа. Автографов Пушкина тогда он не заметил, но взял книгу и передал деду, жившему в Вышнем Волочке. Только через пятнадцать лет, когда дедовская библиотека была перевезена в Москву, Антонин Аркадьевич обнаружил автограф.
Освященная авторитетом Цявловской "пушкинская версия" с тех пор получила широкое распространение. Она была обнародована с небольшими вариациями в десятках популярных и специальных статей и окончательно закрепилась в фундаментальном справочнике Л.А.Черейского "Пушкин и его окружение", первое издание которого увидело свет в 1975 г.[325] С течением времени эта версия пополнялась новыми деталями. Уже в 1963 г. в статье М.Горской были упомянуты хранящиеся у Антонина Аркадьевича "фотокопии автографов Пушкина"[326]. В дальнейшем сведения об этих фотокопиях исчезают. Зато в 1974 г. в одной из глав части рукописных воспоминаний Антонина Аркадьевича Раменского появляются новые подробности о пушкинских раритетах. Фактически здесь приводятся данные, лишь с небольшими вариациями отличающиеся от включенных в "Акт". Оказывается, Раменские имели целую "коллекцию рукописей Пушкина". "Это были, — вспоминал Антонин Аркадьевич, — в основном его черновые записи, сделанные им во время приездов в Старицкий уезд Тверской губернии, когда он работал над VII главой "Онегина", "Анчар", "Послание в Сибирь". Эти рукописи наша семья начала собирать еще при жизни поэта, и к концу XIX века было собрано у друзей и знакомых Пушкина около 150 листов его рукописей. Судьба этих рукописей такова: в 1899 году, когда праздновалось 100-летие со дня рождения Пушкина, 130 листов из этой коллекции были взяты в Петербург, где они хранились у Раменских до 1913 года. По просьбе комиссара издательского отдела Комиссариата народного просвещения т. Лебедева-Полянского они были взяты для выверки текстов при издании первого советского издания произведений Пушкина. Оставшаяся часть рукописей в Мологине была взята у моего деда Николая Пахомовича Раменского попечителем мологинской школы и предводителем дворянства Старицкого уезда, неким Бухмеером, сбежавшим в 1918 г. из Советской России. К сожалению, дальнейшая судьба пушкинских рукописей, собранных нашей семьей, неизвестна"
