Обманщик и его маскарад - [7]

– Признаться, я в замешательстве, – ответил тот, неподдельно изумленный. – Богом клянусь, сэр, я и впрямь не знаю вас! Но подождите, подождите, – поспешно добавил он, рассматривая траурный креп на шляпе незнакомца. – Сдается мне, хотя я не имею удовольствия быть лично знакомым с вами, однако совершенно уверен, что, по крайней мере, недавно слышал о вас, – да, совсем недавно. Бедный негр на палубе говорил о вас, наряду с другими, кого он называл своими друзьями.

– Ах, этот калека. Несчастный малый, но я хорошо знаком с ним. Меня нашли, и я сказал все, что мог сказать в его пользу. Думаю, я успокоил их недоверчивость. Между прочим, сэр, – добавил он, – позвольте спросить, могут ли жизненные обстоятельства одного человека, – сколь угодно скромные, – обращающегося за рекомендацией другого человека, – сколь угодно сокрушенного утратой, – в большей или меньшей мере свидетельствовать о моральных достоинствах последнего?

Добросердечный торговец был озадачен таким вопросом.

– Вы до сих пор не припоминаете мое лицо?

– Вынужден признаться, что нет, несмотря на все усилия, – последовал неохотный, но откровенный ответ.

– Возможно ли, что я так сильно изменился? Посмотрите на меня. Или это я ошибся? Вы – Генри Робертс, коммивояжер из Уилинга в Пеннсильвании? Пожалуйста, если вы пользуетесь рекламой или визитными карточками, и по случаю у вас есть то или другое, просто посмотрите и скажите, тот ли вы человек, за которого я вас принимаю.

– Полагаю, мне известно, кто я такой, – с некоторой обидой сказал торговец.

– Однако некоторые считают, что самопознание, или знание о себе – не такое уж простое дело. Кто знает, мой дорогой сэр, не принимали ли вы себя иногда за кого-то еще? Случаются и более странные вещи.

Торговец уставился на него.

– Если перейти к частностям, мой дорогой сэр, мы познакомились лет шесть назад в конторе «Брэйд Бразерс и Компания». Я тогда путешествовал по делам Филадельфийской торговой палаты. Как вы помните, старший Брэйд познакомил нас; последовала короткая деловая беседа, а потом вы самым решительным образом пригласили меня к себе домой на семейное чаепитие. Разве вы забыли об урне с прахом, о том, что я сказал о Шарлотте Вертера, о хлебе с маслом, и о вашей превосходной истории насчет большой буханки?[25] С тех пор я, наверное, сто раз смеялся над ней. По крайней мере, вы должны были запомнить мое имя: Рингмен, Джон Рингмен.

– Приглашение на чай? Большая буханка? Рингмен? Ринг…

– Ах, сэр, – это было сказано с грустной улыбкой. – Не стоит так повторяться. Вижу, у вас ненадежная память, мистер Робертс, но вы можете доверять моей крепкой памяти.

– Что ж, по правде сказать, моя память не из лучших, – признался торговец. – Но все же, я… – он озадаченно замолчал.

– О, сэр, достаточно того, что я уже сказал. Не сомневайтесь, что мы хорошо знакомы.

– Но я… мне не нравится, что это противоречит моим воспоминаниям. Я…

– Понимаю, понимаю; это изгладилось с восковой таблички. Но скажите, сэр, – с внезапным воодушевлением, – не случилось ли вам около шести лет назад получить травму головы? Такие случаи часто приводят у удивительным эффектам. Человек утрачивает память не только о событиях, последовавших за травмой в течение того или иного времени, но и каким-то странным образом целиком и полностью забывает о событиях, непосредственно предшествовавших ей. Иными словами, его разум функционировал нормально и был вполне способен запечатлевать текущие события в памяти, но увы, травма полностью изгладила эти воспоминания.

Первоначальное недоумение торговца вскоре прошло, и он слушал собеседника с возрастающим интересом. Тот продолжал:

– Когда я был мальчишкой, меня лягнула лошадь, и я долго пролежал без чувств. Но когда я пришел себя, в моей памяти открылся зияющий пробел. Я совершенно не помнил, как оказался возле лошади, что это была за лошадь, где это произошло, да и существовала ли эта лошадь на самом деле, или случилось что-то другое. Знанием этих подробностей я обязан исключительно моим друзьям, чьим словам я безусловно доверяю, – да и с какой стати они стали бы обманывать меня? Как видите, сэр, наш разум весьма пластичен; но образам, пластично внедренным в него, требуется некоторое время, чтобы затвердеть и оставить четкий отпечаток, иначе досадная случайность, о которой я рассказал, может стереть эти образы, как если бы их никогда не существовало. Мы – всего лишь гончарная глина, сэр, как сказано в одной хорошей книге, – вялая и податливая глина.[26] Но довольно философствований. Скажите, выпадало ли вам несчастье получить сотрясение мозга в тот период, о котором я упоминал? В таком случае, я с радостью заполню пробел в вашей памяти более подробным описанием обстоятельств нашего знакомства.

Торговец с неослабным вниманием выслушал этот рассказ. После некоторого колебания, сопровождаемого было подозрительностью, он признался, что хотя в указанное время не получал никаких травм подобного рода, но слег с воспалением мозга и довольно долго находился в беспамятстве.

– Вот видите, сэр! – энергично воскликнул незнакомец. – Я не вполне ошибся. Симптомы воспаления мозга все объясняют.