Обманка - [28]

– Просто это звучит так странно! Как будто мы женаты, – объяснила красная как свекла Изольда.

– Это звучит, как будто ты его сестра, – холодно проговорил брат Пьетро. – Такая роль тебе и была отведена. Вы поедете с визитом к дамам, пока мы будем играть? Ишрак следует сопровождать тебя в качестве служанки и компаньонки.

– Да, – согласилась Изольда. – Хотя азартные игры и банкет обещают быть более интересным развлечением, чем общение с дамами.

– Мы не собираемся развлекаться, – сурово отрезал брат Пьетро. – Мы будем искать фальшивые монеты, и для этого нам необходимо проникнуть в самое сердце греха.

– Да, конечно, – подтвердила Изольда, стараясь не смотреть на Ишрак, у которой от беззвучного смеха тряслись плечи. – И мы свою роль сыграем. В разговорах с дамами мы можем искать упоминания о золоте, можем спросить у них, сколько их мужья отдают за золотые нобли на Риальто – и где именно они их берут.

На следующее утро Фрейзе, Лука и брат Пьетро снова пошли на мост Риальто, чтобы наблюдать за менялами.

– А как мы узнаем, сколько при них золота? – встревоженно спросил брат Пьетро, пока гондола пробиралась между множеством других судов. – Нам нужно запросить столько, чтобы они отправились к своим поставщикам и мы могли бы посмотреть, куда они пойдут. Но как нам узнать, сколько именно просить?

– В прошлый раз я видел за спиной того еврея-менялы всего один сундучок. Не думаю, чтобы он приносил на площадь много монет. Но я не знаю, сколько их он может держать у себя дома, – сказал Фрейзе.

– Брат Пьетро показал мне декларацию на груз, который нам передал милорд, – сообщил ему Лука. – Он должен приплыть из России на следующей неделе. Мы получим четверть всех товаров с торгового судна. Речь идет о целом состоянии.

Фрейзе присвистнул.

– Милорд может отдать так много? А что везет это судно?

– Янтарь, меха, слоновую кость.

– Откуда у милорда такое богатство? – спросил Фрейзе. – Разве он не давал обета нестяжательства, как братья нашей обители?

Брат Пьетро нахмурился.

– Его дела тебя никак не касаются, Фрейзе. Но, конечно, за ним – все богатства Святой Церкви.

– Как скажешь. – Лука уже в который раз пересмотрел свое мнение об их таинственном господине. – Я знал, что он имеет огромную власть. Не знал, что он может распоряжаться и огромными богатствами.

– А они – одно и то же, – тоскливо проговорил брат Пьетро. – Они – ворота в ад.

– Точно! – жизнерадостно откликнулся Фрейзе. – И явно меня не касаются: я-то имею дело только со слабенькой властью и мелкой монетой.

– Скажем, что хотели бы обменять товары на золото, сразу по приходе корабля, – решил Лука. – Спросим, есть ли у них достаточный запас монет. Если понадобится, покажу им декларацию. Надо будет стараться говорить убедительно и соображать по ходу дела.

Брат Пьетро покачал головой.

– В этом городе я лгу при каждом вздохе, – проговорил он уныло.

– Я тоже, – подхватил Фрейзе без малейшего сожаления. – Просто ужас!

Гондольер подвел лодку к ступенькам, ведущим от воды, и задержал судно у берега.

– Мне дожидаться?

– Да, – ответил Лука, ступая на берег.

– Дамам гондола не понадобится?

– Дамы не выйдут из дома, – сказал брат Пьетро. – В наше отсутствие им можно идти только в церковь, а до Сан-Марко можно добраться пешком.

Гондольер поклонился, выражая готовность повиноваться. Пока они поднимались по ступенькам, ведущим на оживленную площадь, Фрейзе сразу же начал осматриваться, выискивая ту хорошенькую девушку, которая вела игру со стаканчиками и шариком. Он ее заметил: она стояла на коленях перед посыпанной песком плиткой площади, а перед ней были опрокинутые вверх дном стаканчики. Ее молчаливый отец, как всегда, стоял рядом.

– Я сейчас, – сказал Фрейзе Луке и брату Пьетро, направляясь к своей знакомой.

– Доброе утро, Джасинта, – поздоровался он и был вознагражден радостной улыбкой. – Доброе утро, Драго Накари, – сказал он ее отцу. – Вы сегодня заняты?

– Заняты, как всегда, – ответила она, разглаживая песок и устанавливая стаканчики.

Фрейзе наблюдал, как она кладет непрозрачный шарик под один из стаканчиков, а потом начинает их двигать кругами, перемещая снова и снова, а потом останавливая. Посмотрев на ее действия несколько раз, он не смог справиться с искушением.

– Вот этот! – объявил Фрейзе уверенно. – Готов поставить на это свою жизнь.

– Лучше поставь монетки, – отозвалась она, сверкнув на него своими карими глазами. – Твоя жизнь мне ни к чему.

– Он под правым, – негромко произнес Лука рядом с ним. – Я смотрел. Я уверен.

– Как скажете, – сказала девушка. – Почему бы вам обоим не сделать ставки?

Лука поставил горсть мелких монет на правый стаканчик, а вот Фрейзе вывалил все содержимое своего кошелька перед центральным.

Она рассмеялась, словно выигрыш клиента ее искренне обрадовал, и сказала Фрейзе:

– У твоего друга глаза зорче, чем у тебя! Он прав. – Она сгребла все деньги, лежащие перед центральным стаканчиком, на который поставил не только Фрейзе, но и большинство игроков, и, пересчитав монетки Луки, вручила ему четверть золотого нобля. – Твой выигрыш, – объявила она. – Получил втрое больше, чем поставил.

– Неплохая игра, – проговорил он, несколько ошарашенный тем, что получил одну из тех самых английских монет, словно они – обычные деньги.