Обманчивая тишина - [14]
Папка была обычная, канцелярская, с надписью «Дело №» и завязочками по краям. В ней лежали два листка глянцевитой бумаги — такой, о которой мы давно забыли, чуть пожухлые, исписанные чернилами от руки.
Документом в полном смысле слова эти листки назвать было нельзя. Это был не оригинал, а копия. На первом листке шел немецкий текст, на нем пометки: где в подлиннике стоял штамп, где — печать, где — подпись. На втором следовал перевод немецкого текста на русский язык. Оба листка были исписаны одним и тем же торопливым, не очень разборчивым почерком:
Москва, Леонтьевский переулок, № 10
«20» июля 1926 г.
Господину Верману
Большая Морская улица, № 4
Город Нижнелиманск
Германское Посольство настоящим приглашает господина Вермана посетить посольство в любой удобный для него день от 10 часов утра до 4 часов дня для получения ордена Железного Креста Первой степени, коим господин Верман награжден за услуги, оказанные Отечеству во время войны 1914–1918 гг.
Советник Посольства
Германской Республики
(Печать)
(Подпись)»
Все.
Впрочем, нет, не все. В верхнем левом углу документа красовался равнодушный гриф «В архив» и неразборчивая закорючка, обозначавшая чью-то визу.
Я сверил русский текст с немецким. Перевод был точен.
— Ну-на, Славин, поинтересуйся.
— Вот это да! — ошеломленно сказал Славин, быстро взглянув на меня. — Ну и повезло тебе, Кирилл! Но только почему же «В архив»? Может, это уже проверяли и ничего не обнаружили интересного?
— Да бумажки с того времени никто не трогал! — Возбуждение у Кирилла не проходило; он явно чувствовал себя именинником.
— Почему ты так думаешь? — спросил я.
— Да эта папка-то, она вся в пыли была.
— Ну, знаешь! — с сомнением протянул Славин. — И за год пыль нарасти может!
— За год?! Она же насквозь пропылилась!
— И насквозь может за год.
У ребят начинался очередной спор того самого характера, который из-за своей беспредметности и упрямства противников способен был завести их в такие дебри, какие и предвидеть невозможно.
— Что это вы, друзья? Нашли тему для дискуссии! Кирилл, с утра отправишься к Захаряну и узнаешь, занимались ли они этим документом. А теперь, братцы, отбой. Завтра у нас напряженный день.
Славин нехотя удалился.
Кирилл долго курил, видно, сон не шел к нему, так он был взбудоражен своей находкой, и я, уже засыпая, слышал, как он ворочался, как скрипели под его мощным телом пружины матраца.
Утром Кирилл проснулся раньше всех. Без четверти девять, схватив соломенную шляпу, он убежал в горотдел ГПУ.
Славину особенно торопиться нужды не было — пароход прибывал в два часа дня, — он зашел ко мне в десять и, не садясь, задумчиво слушал мои последние наставления. Надо же, в тот день мои парни словно бы поменялись характерами!
Мы только-только закончили разговор, как Кирилл вернулся в еще более приподнятом настроении.
— Захарян сказал, что в горотделе никто про этот документ не знает. И Верман им неизвестен.
— Бумага, конечно, занятная, — сказал я, — однако, возможно, ее сразу в двадцать шестом году проверили и ничего интересного не нашли.
— Как же может быть, чтоб интересного ничего не нашли? — Кирилл разгорячился и говорил необычно быстро. — Значит, не проверяли! Ведь шутка сказать! «Железный крест»! За услуги, оказанные отечеству! А какие услуги он мог оказать, если он в войну в Нижнелиманске сидел? Ясно — какие! Алексей Алексеич, ну, вы же сами говорили, что немецкая разведка здесь сильно работала в войну!
— Работала-то работала. Но почему ты думаешь, что этот самый господин Верман во время войны был именно здесь, в Нижнелиманске?
Кирилл стал в тупик.
— А где же он мог еще быть?
— Еще он мог быть на фронте.
Кирилл снова обрел почву под ногами.
— Чего ж они ему сюда вызов прислали?
— Так когда прислали? В двадцать шестом году. Разве не мог Верман попасть в Нижнелиманск намного позже войны? Запросто! Мало ли немцев контрактовалось к нам на работу! И сейчас еще их здесь немало!
— Почему же тогда ему «Железный крест» не выдали сразу, вовремя, если он его на фронте заработал? Почему ждали чуть не десять лет?!
— Мало ли почему. Ну, например, ты упустил один факт. Революцию в Германии.
— А при чем тут революция? — удивился Кирилл.
— Очень даже при чем. Мог Верман заслужить орден в самом конце войны? Мог. А тут все вверх тормашками: девятое ноября. Кайзеру Вильгельму не до орденов. Потом разруха, инфляция, голод, восстания, путчи… Наконец, все вроде успокоилось, взялись немцы закруглять военные дела. В том числе раздавать недополученные ордена. Нашли и приказ про Вермана. Где он? А он — в России. Ему — письмо. Вот так.
— Нет, Алексей Алексеич, вы мне не говорите, — упрямо сказал Кирилл. — Что-то тут не то!
— Эх, Кирилл, наивный ты человек, — не утерпел Славин. — Был бы этот Верман шпион, разве послали б ему такое письмо? Мы уж раз спорили: дураки, что ли, немцы, на свою агентуру пальцем указывать?
— Значит, невозможно, что Верман — разведчик? — расстроился Кирилл.
— В жизни все возможно. Но предположительно. Надо работать и в этом направлении. Документ все-таки странный.
— Еще бы! — с воодушевлением сказал Кирилл. — Я хочу сходить по адресу Большая Морская, четыре, и проверить, что это за Верман. Как вы считаете, Алексей Алексеич?
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности, разведки и милиции СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Александр Александрович Лукин: «Тихая» Одесса 2. Александр Лукин: Сотрудник ЧК 3. Рудольф Рудольфович Лускач: Белая сорока (Перевод: Всеволод Иванов) 4. Владимир Андреевич Мильчаков: Загадка 602-й версты 5. Юрий Иванович Мишаткин: Особо опасны при задержании [Приключенческие повести] 6.
«…Алексей Михалев пришел в революцию зеленым юнцом. Не было в его душе ни большой ненависти, ни большой любви, только слепая мальчишеская вера в правоту отцовского дела…»Суровую школу революционной борьбы пришлось пройти Михалеву, прежде чем он стал настоящим большевиком и опытным чекистом, умеющим выследить врага, проникнуть в контрреволюционное подполье, сорвать вражеские замыслы…В этой книге рассказывается о чекистах, об их нелегких судьбах и героической работе.В основу повести положены действительные исторические события и эпизоды борьбы с подпольными силами контрреволюции в первые годы Советской власти.
О чекистах, об их славных и нелегких судьбах и героической работе рассказывается в этой книге. В основу повестей положены действительные исторические события и эпизоды борьбы с подпольными силами контрреволюции в первые годы Советской власти.
О жизни Николая Кузнецова уже написана не одна книга, ему посвящены пьесы и кинофильмы, о нем сложены песни, в нескольких городах страны ему поставлены памятники, его имя носят сотни пионерских отрядов и дружин.И все-таки интерес к жизни и делам легендарного советского разведчика в годы Великой Отечественной войны не ослабевает.Вот почему бывший заместитель командира отряда «Победители» по разведке, старый чекист Александр Александрович Лукин и литератор Теодор Кириллович Гладков сочли своим долгом написать биографию Николая Ивановича Кузнецова для серии «Жизнь замечательных людей».
К ЧИТАТЕЛЮВ этой книге нет вымысла. Ее герои — советские разведчики-чекисты — действительно совершали в годы Великой Отечественной войны чудеса доблести и отваги, мужества и самопожертвования.Автор книги — Александр Александрович Лукин — пришел на службу в органы государственной безопасности еще совсем юным комсомольцем. О незабываемых в жизни советского народа годах борьбы с контрреволюцией он позднее рассказал в книгах «Сотрудник ЧК» и «Тихая Одесса» («Седой»).Когда началась Великая Отечественная война, А. А. Лукин стал заместителем командира по разведке в прославленном чекистском отряде Героя Советского Союза Д. Н. Медведева.
Документальная повесть рассказывает о комсомолке Паше Савельевой, участнице подпольной группы в Луцке. Вместе с товарищами по борьбе она выкрала у немцев образец секретного химического оружия, который затем был переправлен в Москву.
Чем закончились знаменитые "эксы" большевиков в начале ХХ века? И закончились ли они? В чём должны были признаться "старые большевики" в застенках Лубянки? Почему Рихарда Зорге объявили в США военным преступником? Что искали советские разведчики в самом сердце Третьего Рейха? Что ищет, сидящий в ГУЛаге авторитетный уголовник Корней Симоненко?Читайте об этом в сенсационном детективном романе Сергей ТАРО "Крест Сталина", написанном в жанре Альтернативной истории.
Действие рассказа происходит в начале века. Перед читателем проходит череда подозреваемых, многие из которых были врагами убитого. События в рассказе развиваются так, что одно преступление, как по цепочке, тянет за собой другое. Но нетерпеливого читателя в конце рассказа ждет необычная развязка. Главное действующее лицо рассказа – это талантливый и бесхитростный сыщик Патмосов Алексей Романович, который мастерски расследует невероятно запутанные дела. Прототипом этому персонажу, видимо, послужил светило петербургского сыска – знаменитый Путилин.
Первый авантюрно-приключенческий роман русского национального среднего класса...
Лондон, 1889 год. Оскар Уайльд — знаменитый поэт и драматург, остроумный рассказчик, перед талантом которого преклоняется вся Европа. Однажды Оскар Уайльд обнаруживает в темной и душной комнате, в свете свечи обнаженное тело шестнадцатилетнего юноши Билли Вуда. Уайльд не может забыть об этом жестоком убийстве и вместе со своим другом Артуром Конаном Дойлом принимается за расследование преступления. Оскар Уайльд обладает талантом детектива и вхож в самые разные круги викторианского Лондона: от богемного полусвета до криминальных сообществ, что в дальнейшем сыграет решающую роль в раскрытии серии необъяснимых преступлений.В классическом детективе с мастерски закрученным сюжетом блестяще воссоздана атмосфера Лондона конца XIX века, а также талантливо и остроумно «воскрешен» сам Оскар Уайльд — одна из величайших личностей викторианской эпохи.
Год 1896-й. Книготорговец и самый хитроумный в Париже сыщик Виктор Легри принимает решение: он больше не будет заниматься расследованиями… Но когда обнаруживает свою знакомую старьевщицу повешенной, желание найти убийцу берет верх. Накануне днем эта дама передала ему некий предмет, и Виктор уверен, что он как-то связан с ее смертью, как, впрочем, и скульптура, удивительно напоминающая мумию…
Философия — против Смерти.Гениальный разум — против разума преступного.Великий Иммануил Кант — в поисках таинственного убийцы.Маленький, тихий Кенигсберг потрясен серией загадочных, жестоких убийств, расследовать которые явно не под силу молодому судье Ханно Стиффениису, вынужденному просить о помощи великого философа.Кант, расценивающий расследование как увлекательную игру, соглашается выступить в роли детектива-любителя.Однако постепенно ставки в игре все возрастают.А убийца по-прежнему опережает судью и философа на шаг…