Обманчивая реальность - [13]

С этими словами она отключилась, а в следующее мгновение ей в голову пришла новая мысль: ее подруга Мэвис и ее малыш Леонард! Нужно немедленно ее предупредить, чтобы они не выходили из дома. Да, но как долго?

Для очистки совести Ева, как только поставила машину в гараже управления, отправила подруге коротенькое текстовое сообщение:

Не могу говорить, не могу объяснить. Просто сиди дома. Я тебе позвоню.

Затем она подумала об огромном городе и миллионах людей в нем. О тех, что сейчас сидят в барах, ресторанах, театрах, ходят по торговым центрам, едут в автобусе, поезде, метро.

Их всех никак не защитить. Их нельзя было защитить и раньше. И если только это не самоубийство и самоубийца не лежит в морге у Морриса, в любую минуту можно ожидать новых жертв.

Где угодно, когда угодно.

3

Не обращая ни на кого внимания, она зашагала прямиком к себе в кабинет и сделала то, чего не делала почти никогда: закрыла дверь.

Оказавшись внутри крошечного помещения с единственным узким окном, Ева тяжело опустилась на стул и даже оставила без внимания мигающий огонь линка на ее рабочем столе.

В течение пятнадцати минут – если это ей, конечно, удастся – хотелось бы сосредоточиться на том, что уже известно, на том, что она видела собственными глазами. Еще раз мысленно пройтись по деталям, разговорам, попытаться извлечь из слов скрытый смысл.

И Ева сосредоточилась. Она прокручивала события взад и вперед, рассматривала их в разных ракурсах, уточняла время. Вскоре пришло текстовое сообщение от Пибоди – напарница была уже на пути в управление.

Поскольку времени перед брифингом было в обрез, Ева быстро распечатала кадры места происшествия и снимки отдельных жертв. Затем, проверив входящие сообщения, добавила имена опознанных жертв и выживших.

Нужно поставить в известность родственников, подумала Ева. Да, задача не из легких. И ляжет она на ее плечи.

Раздался стук в дверь, но она даже не подняла глаз, лишь приготовилась наброситься на вошедшего. Увы, им оказался Рорк, и она поспешно прикусила язык.

Вид у него был такой же подавленный, как у нее самой.

– Мне сказали, что ты вернулась, – пояснил он. – Хотел бы выпить настоящего кофе, а не той бурды, какой меня поили твои коллеги.

С этими словами Рорк подошел к кофейному автомату и, видя, что ее стол пуст, запрограммировал приготовление двух чашек напитка.

Рорк знал, что она держит запас хорошего кофе. Того самого, с помощью которого он добился ее взаимности.

– Я знаю, что ты занята, – виноватым тоном произнес он, ставя чашку с дымящимся кофе рядом с ее компьютером.

– Тут все заняты.

– Мы не можем сказать тебе ничего сверх того, что ты уже знаешь. – Рорк посмотрел на кадры, которые она начала сводить по порядку, и вздохнул: – Можем лишь подтвердить время, когда все началось, сколько длилось побоище плюс тот факт, что оно было ограничено помещением бара. Там стоял жуткий ор, – добавил он. – Кричали все.

– Я могла бы тебе сказать, что тебе нет необходимости этим заниматься.

– Верно, могла бы.

– Но я этого не сделаю.

– Да, так будет лучше. Как-никак бар принадлежит мне, но это не главное. Можно даже сказать, сущая мелочь, и она не играет роли.

– Этого мы пока не знаем. Вполне возможно, что главной целью был ты. Вдруг это месть со стороны того, кто имеет на тебя зуб?

Рорк рассеянно пригладил волосы.

– Ты так не думаешь. Потому что, будь это так, зачем было выбирать место, где я отсутствовал? Не проще ли было выбрать ресторан, где у меня была назначена деловая встреча, или, на худой конец, фойе моей компании? – Рорк подошел к окну и посмотрел на огромный муравейник под названием Нью-Йорк. – Нет, я здесь ни при чем. Ко мне это не имеет никакого отношения.

– Верно, шансы невелики, но сбрасывать эту версию со счетов тоже нельзя. Как и то, что причиной мог быть любой из посетителей. Или же никто. Прошло слишком мало времени. Кто-то – будь то одиночка или группа – еще может взять на себя ответственность за содеянное. Прислать нам сообщение или, что более вероятно, не нам, а каким-нибудь СМИ.

– Будем надеяться. – Рорк повернулся к ней спиной. – Ведь если кто-то возьмет это преступление на себя, у тебя хотя бы появится ниточка, за которую можно будет тянуть.

– Верно. А еще лучше, если бы мы нашли на ком-то из жертв предсмертную записку. Или же на работе или дома.

Даже стоя к ней спиной, Рорк представлял ее лицо в эти минуты. Ему было достаточно ее голоса, ее интонаций.

– Но ты в это не веришь.

– Я не могу безоговорочно это отмести. Тем более что это был бы лучший ответ.

– Мы с тобой оба циники, ты и я, и знаем, ответов на блюдечке с голубой каемочкой никто никогда не преподносит.

Она могла бы сказать ему то, что сказала бы считаным единицам.

– Это только начало. Я поняла это сразу, как только вошла туда. Еще до того, как поговорила с теми, кто остался в живых. Теперь этим несчастным до конца дней жить с этим кошмаром. Готова спорить, что практически все они убили своих друзей или знакомых. Может, даже своих любимых. Когда до них наконец дойдет правда, каково им будет с этим жить?

Боже, какая жестокость, подумала Ева, какая извращенная жестокость!