Обман и обольщение - [13]

– Нет-нет. Для меня эти дни остались в прошлом.

– Ты женат меньше года и уже успел так измениться?

– Вряд ли Корнелии понравится, если я стану участвовать в твоих проделках. Она смирилась с моим небольшим бизнесом – продажей египетских древностей. Но вряд ли смирится с тем, что я буду приходить домой пьяный в четыре утра. – Он глотнул бренди и добавил: – Злить жену – себе дороже.

– Правильно. Так можно лишиться единственного удовольствия, которое приносит супружество.

– Я совсем не это имел в виду! Если бы мне нужно было только удовлетворить похоть, я бы с легкостью нашел для этого подходящую женщину. Но я не хочу.

– И никогда не смотришь на других женщин, – серьезным тоном добавил Тревор, но в его взгляде светилась насмешка.

Однако Эдварда это не смутило.

– Конечно, смотрю, – улыбаясь, ответил он. – Но жена – единственная женщина, которую я хочу по-настоящему.

– Браво, Эдвард! У меня складывается ощущение, что ты влюблен в собственную жену.

– Так оно и есть.

Тревор внимательно посмотрел на друга, и ему стало жаль Эдварда.

– Плохи твои дела, – проговорил он. – Вряд ли ты сможешь выйти победителем из этой ситуации.

– Брак – не игра, в которой нужно выиграть, Конечно, на этом пути встречаются и горести, и различные неприятности, но супружество может сделать человека счастливым. – Он печально покачал головой. – Ты всегда считал женитьбу чем-то ужасным. Не могу понять почему.

– А почему я должен считать ее чем-то замечательным? Среди моих знакомых нет никого, кто порекомендовал бы супружескую жизнь как путь к обретению счастья.

– Я могу это сделать. Брак доставил мне много счастья.

Тревор мог бы возразить, что Эдвард женился совсем недавно и новизна впечатлений пока еше не успела стереться. Но он лишь пожал плечами и сказал:

– Тебе лучше знать.

– Боже, Тревор, глядя на тебя, можно решить, что женитьба для тебя – хуже смерти. Но это совсем не так. Ты должен найти себе жену, и однажды ты с удивлением обнаружишь, что все не так плохо, как тебе казалось раньше. Поверь мне, брак сделает из тебя другого человека.

– Зачем мне становиться другим человеком, если я нравлюсь себе и таким? У меня нет причин стремиться к переменам. – Он глотнул бренди и добавил: – Правда, чувство долга рано или поздно заставит меня жениться, но брак не изменит моего образа жизни или моего характера, уверяю тебя. Я в любом случае останусь тем же реалистом, что и сейчас.

Эдвард открыл было рот, явно собираясь с ним поспорить, но в этот момент в комнату вошел Ван Альден со своим секретарем. Тревор этому искренне обрадовался. Он считал, что такие темы, как перерождение под воздействием любви, не должны возникать в разговоре двух разумных и трезво смотрящих на жизнь мужчин.

– Вы двое успешно поделили между собой весь сегодняшний выигрыш, – сказал Алистер, с восхищением глядя на Тревора и Ван Альдена.

Было уже довольно поздно. Почти весь вечер четверо мужчин провели за игрой в покер. Теперь у Тревора было на шестьсот фунтов больше, чем до того, как он сел за стол.

– Жаль, что с нами нет Хаймса, – с усмешкой произнес Ван Альден. – Мы с Тревором выиграли бы еще больше. Хороший парень, прекрасно играет в вист и баккара. Но в покере полный ноль.

Это имя привлекло внимание Тревора.

– Хаймс? – переспросил он.

– Лорд Хаймс, – объяснил Эдвард. – Он виконт, у него имение в Дареме. Может быть, вы знакомы.

Тревор вспомнил, как прошлой ночью видел виконта на коленях, вспомнил, как по-дурацки тот вел себя, и улыбнулся. Да, в каком-то смысле можно сказать, что он действительно с ним знаком. Но Тревор не сказал ни слова.

– Кстати, что с ним случилось? – спросил Эдвард. – Сегодня утром, когда я спустился вниз, Джузеппе сказал, что Хаймс приказал заложить коляску и уехал еще на рассвете, не сказав никому ни слова. Даже не оставил зациску.

– Правда? – Тревор зажег сигару и быстро, один за другим, пустил к потолку три кольца дыма. Его улыбка стала еще шире. – Он поступил очень некрасиво.

Ван Альден пожал плечами и заявил:

– Ну, в этом я не могу его упрекнуть. Моя племянница объяснила, что прошлой ночью он сделал предложение Маргарет и она отказала ему. Так что Хаймс правильно поступил, что уехал. Мы оказались бы в чертовски неловкой ситуации.

Интересно, подумал Тревор, рассказала ли Маргарет своей кузине о том, какую роль он сыграл в событиях прошлой ночи. Вряд ли она решилась бы на такое.

Эдвард зевнул, отодвинул стул и встал.

– Пойду-ка я спать, – сказал он.

– Спать? – удивился Тревор. – Не забывай, дамы только что вернулись со званого ужина. Корнелия наверняка еще не заснула и ждет тебя, чтобы расспросить, как ты провел этот вечер, а потом пожурить за то, что так много проиграл.

Эдвард действительно проигрался в пух и прах, однако произнес с улыбкой:

– Мы еще не так давно женаты, чтобы ссориться по мелочам. Если она и ждет меня, то совсем не для того, чтобы расспросить о покере.

Мужчины рассмеялись. Эдвард допил бренди и повернулся к Тревору:

– Я рад, что ты пробудешь здесь еще несколько дней. Нам нужно о многом поговорить.

Тревор посмотрел в сторону Ван Альдена, а потом ответил:

– Я пока не знаю, насколько задержусь в вашем доме, но уверен, что мы с тобой вдоволь пообщаемся.