Обман. Философско-психологический анализ - [35]

Бюрократические, политические, мощные институциональные структуры имеют хорошо развитый и постоянно совершенствуемый язык формально-правильных объяснений, широкий набор правдоподобных клише, позволяющих построить «убедительное» обоснование своих действий и причин происшедших событий. Исходной посылкой таких клише служит общее истинное утверждение, касающееся объективных социальных процессов, целей и интересов широких масс. Эти общие утверждения непременно сочетаются с понятиями, выражающими высшие ценности. Бюрократический аппарат, политические лидеры непременно используют в своем языке абстрактные формулы высших ценностей. Именно абстрактность их выражения обеспечивает широкое поле маневра в интерпретации и в способах применения их для конкретных нужд. Отсюда возможность искусной демагогии, также всегда опирающейся на полуправду, на некоторые истинные, верные положения. Сколько раз личные, групповые, узкие институциональные интересы весьма правдоподобно выдавались за общенародные. Во всех этих случаях полуправда выступает непременным средством дезинформации, инспирирования «нужных» общественных настроений и векторов активности (т.е. организации общественного мнения, конструирования объектов общественной любви и ненависти, восхищения, презрения, осуждения и т.п.).

На уровне институционального субъекта используются в основном те же приемы, которые применяются на индивидуальном уровне, например, всевозможными лже-пред-сказателями, лже-целителями и т.п. Обман общественности требует, конечно, соблюдения чувства меры, тонкой интуиции в определении дозы истинного и ложного в зависимости от конкретных обстоятельств, умелого обхода, затушевывания «опасных» пунктов, своевременного корректирования «слабых» мест, срочного и «убедительного» камуфляжа открывшихся вдруг противоречий и несуразиц. В общем, творцы и охранители общественного обмана должны быть постоянно начеку.

В условиях информационного общества постоянно растет наемная армия политтехнологов, имиджмейкеров, рекламистов, профессиональных психологов, разрабатывающих стратегию и тактику манипуляции массовым сознанием. Технологии обмана совершенствуются, становятся все более изощренными. Но это влечет и развитие средств разоблачения обмана, способствует развитию своего рода герменевтики обманных действий, которая учит расшифровывать скрытые значения и смыслы, содержащиеся в сообщении, его подлинные цели, те условия конкретной коммуникации, благодаря которым адресат намеренно вводится в заблуждение.

Анализ, показывает, что фактор полуправды является типичным в структуре обманного действия. Эта структура охватывает наряду с интенциями производителя обмана и содержанием его сообщений также и наличную способность восприятия и усвоения этих сообщений адресатом (в силу его определенных психологических свойств, текущих обстоятельств, настроений, ожиданий и т.п.). Ведь сам феномен полуправды, как уже отмечалось, носит коммуникативный характер, а постольку обусловлен определенными качествами информанта и адресата. В звене информанта - его намерений, целей, рефлексий - полуправда играет существенную роль в защите его интересов, в формировании самооправдания, способов самоутверждения и самореализации; в звене адресата полуправда выступает зачастую в тех же формах, что и у информанта, но тут важную функцию выполняют и такие ее проявления, которые связаны с оценкой вероятности наступления желаемых событий, с информацией, получаемой по не зависимым от данного коммуникативного контура каналам и частично подтверждающей сообщения информанта. Таковы существенные условия результативной манипуляции как общественным, так и индивидуальным сознанием.

Правдоподобность сообщения обеспечивается тем, что содержание его заключено в традиционные для адресата рамки (нормативы, установки, уже сформированные символы веры и т.п.), обусловлено высокой вероятностью, освящено авторитетом, «приклеиванием» сообщаемого содержания к высшим ценностям (справедливость, добро, благо народа и т.п.)^{96, апелляцией к «объективным законам», «государственной необходимости» и тому подобным надличностным категориям, олицетворяющим такие сверхмощные силы и процессы, перед которыми воля отдельного человека - ничто.}

Последние два десятилетия нашей истории, при всей неоднозначности совершившихся преобразований, ознаменовали несомненный поворот к живой человеческой личности, переоценку действительной роли всевозможных надличностных субъектов («народ», «партия», «прогрессивное человечество» и т.п.), от имени которых орудовали весьма конкретные, как правило, посредственные, духовно убогие личности. Теперь мы ясно видим, что народ или какая-либо социальная группа не могут совершить великого деяния, если его не совершают отдельные люди. Поэтому резко упала обманная функция той повсеместной полуправды, которая строилась на апелляции ко всемогущим надличностным субъектам и «объективным историческим законам». Сейчас уже слишком трудно выступать в роли оракула, устами которого говорит «народ» и т.п.

Каждый обязан говорить от себя лично, нести ответственность за свои слова, которые должны быть проверены, сопоставлены с делами, реальной жизнью, - в процессе свободного обмена мнениями, свободной дискуссии, свободного исследования и публичного оглашения выводов и оценок.