Обман - [94]

Я открываю дверь квартиры и швыряю сумку на пол. Слезы уже льются бурными потоками, и я лихорадочно вожусь со штопором, пытаясь откупорить бутылку вина. Я говорила себе, что держу ее только на тот случай, если кто-то заглянет в гости, и мне необязательно пить самой. Хватаю первый попавшийся бокал – огромный, пузатый и без ножки, совсем не для вина, наполняю его до краев и, прислонившись к холодильнику, делаю два больших-пребольших глотка. Потом медленно сползаю вниз и достаю телефон.

Я снова скатываюсь назад. Как мне казалось, я достигла какого-то, пусть и небольшого, успеха, приводя свою жизнь в порядок, но сейчас, в эту секунду, он как будто утекает вместе со слезами. Я представляю себя в будущем – вот я лежу в луже на кухонном полу. Мне нужно то, что раньше приносило облегчение, старые проверенные решения для старых надоевших проблем. Мой самый верный друг, самое лучшее решение и облегчение – вино. Я наливаю себе еще и продолжаю пить.

Дрожь вроде бы унялась, но голова не прояснилась. Я чувствую ненависть и отвращение. Страх и собственную бесполезность. Думаю о шантаже Ричарда и о своих ошибках. Адель, Эдди, Дженни и ее сестра – героиновая наркоманка. Лекарства Шона. Вино помогает, но не совсем. Мне нужно чем-то себя отвлечь. Ощутить себя любимой. Мне нужен Эй Джей.

Я набираю код на телефоне и прокручиваю старые сообщения. Не помню, когда я в последний раз разговаривала с Эй Джеем. Я не ходила в «Никс» уже лет сто. И если уж на то пошло, лет сто не напивалась в стельку, как сейчас. Я бросаю взгляд на пузатый бокал, на донышке которого еще осталось немного красного вина, и снова его наполняю. На сей раз белым. Его я тоже держала в холодильнике на случай внезапных гостей. У гостей же должен быть выбор – красное или белое. Когда ко мне в последний раз приходили гости? Хоть кто-нибудь приходили? Но мне нужно сосредоточиться и сфокусировать взгляд на сообщениях от Эй Джея. Последний раз он мне писал, когда спрашивал, собираюсь ли я в «Никс». А я его завернула. И теперь, кажется, поползу к нему и буду умолять, чтобы он принял меня обратно.

Вино улетает моментально. Расходится, как шлюхи по два доллара. И все равно такое ощущение, что я пью слишком медленно. К тому же моя способность долго не пьянеть, судя по всему, успела ослабеть – меня окутывает теплый, плотный алкогольный туман. Я открываю в телефоне фотографии и напоминаю себе, чего мне не хватает. Да, я удалила большинство снимков, но несколько все-таки оставила. Самые лучшие. Я пытаюсь вспомнить, как это бывало, сделать так, чтобы в животе снова запорхали бабочки. Пусть алкоголь примет решение за меня.

Я натыкаюсь на свой последний ответ Эй Джею и перечитываю его раз пятьдесят. «Повеселись там без меня». Повеселись там без меня. А ведь именно этим он и занялся. Он «веселился» до меня, «веселился» со мной, а теперь «веселится» без меня. Эй Джей не изменился. Лукас не изменился. Но я изменилась. Да, я изменилась. И старыми способами можно решить только старые проблемы, а это не то, что мне сейчас нужно. Я заглядываю в бокал. В нем розовато-оранжевая смесь красного и белого вина. Я смотрю на эту пузатую стекляшку и не понимаю, почему она имела надо мной такую власть.

Я встаю и выливаю все, что осталось в бокале, в раковину. Запах щекочет мне нос. Потом открываю морозилку и достаю бутылку водки «Титос». Еще один вариант для гостей. Заглядываю в гостиную и вижу две бутылки скотча на книжной полке. Те самые, что я так долго хранила «для декора»: показать, что могу иметь алкоголь и не пить его. В каждой осталось меньше чем на один шот. Я снимаю их с полки и тоже отправляю содержимое в раковину. Скотч такой едкий, что жжет глаза, а от сочетания алкогольных ароматов меня начинает тошнить. В кухне пахнет так, будто меня только что вырвало в корзину для бумаг, как случалось много – и не сосчитать сколько – раз.

Бутылки громко позвякивают в целлофановом мешке; я волоку его вниз, к мусорному баку. Вернувшись в квартиру, тщательно мою бокалы жидкостью для мытья посуды с запахом яблока, а потом снимаю с себя одежду, бросаю ее в корзину с грязным бельем и залезаю в душ. Я включаю горячую воду на максимум и смотрю, как розовеет моя кожа.

10 февраля, 9:13

Я вхожу в конференц-зал и вижу, что все уже здесь и даже сидят за столом. Как всегда, у нас утреннее совещание. Перед каждым лежит конверт, и кое-кто уже открыл его и смотрит, что там внутри. Пара охранников, санитары и медсестры стоят у стены. В руках у них такие же конверты. Сама не понимаю, как я могла опоздать. Я никогда не опаздываю на утренние совещания.

Дэвид отодвигает свободный стул рядом с собой и подзывает меня кивком. Свой конверт он еще не распечатал. Я плюхаюсь на сиденье, и он многозначительно постукивает по циферблату своих часов и поднимает бровь. «Ну да, я опоздала, и что теперь? По крайней мере, я не спала с Джули».

– Теперь, когда все наконец собрались, – Рэйчел смотрит прямо на меня, – мы можем начать. Вы, конечно, заметили, что сегодня здесь присутствуют новички. Они, так сказать, представляют своих коллег на этом очень важном для всех нас совещании. Для тех, кто не помнит или не знает, – это Сэл из технической поддержки… – Сэл улыбается и машет рукой, – Джерард и Абдул, двое из наших санитаров… – Джерард поднимает кружку с кофе, приветствуя остальных, а Абдул, щурясь, разглядывает конверт, – и Рауль из охраны. – Рауль не шевелится. Его лицо совершенно бесстрастно, а гигантские стероидные мускулы едва не рвут форму. – Я попросила их присоединиться к нам, потому что нам нужно обсудить некоторые вещи, которые происходит в последнее время в больнице и начинают всерьез меня беспокоить.