Обличитель - [30]

— Что вы хотите этим сказать? — спросил, насторожившись, Рюмен.

— Только то, что в вашем положении легче собирать сведения, чем нам, и…

— Но я не шпион, мсье!

— Не кипятитесь, Рюмен, никто не просит вас шпионить, но в такой трудной ситуации надо объединить усилия персонала и дирекции, это в наших общих интересах. Мы не должны придавать этим свиткам большего значения, чем они заслуживают, но мы поступили бы безответственно, если бы легкомысленно отнеслись к этому делу.

— Могу я наконец получить слово? — желчно пробурчал Рустэв.

— Ну конечно, Андре, — сказал Сен-Раме.

— Вот мое мнение, — заявил заместитель генерального директора, — странные дела творятся у нас, и не только в последнее время. Я мог бы многое порассказать о совершенных за последние два года ошибках, но остановлюсь только на недавних событиях. Кто-то на этом предприятии издевается над всеми нами: пишет глупый текст, печатает его и находит способ — это чрезвычайно странно — разложить ночью на всех столах более тысячи экземпляров под самым носом у охраны. Что они делают, эти охранники? Спят? Мы должны немедленно отказаться от услуг работающей на нас компании по охране и потребовать возмещения убытков. Затем этот «кто-то», воспользовавшись тем, что его план посеять смуту на предприятии совпал со смертью нашего ответственного сотрудника, составляет целый похоронный сценарий. Он узнает о нелепом бдении у одра усопшего, организованном в доме вдовы, и, подражая голосу генерального директора, начинает действовать следующим образом: а) от имени фирмы «Россериз и Митчелл» дает распоряжение похоронному бюро установить в большом зале катафалк, канделябры, кресла и перевезти туда тело покойного; б) предупреждает мадам Арангрюд о том, что фирма якобы решила провести ночное бдение у гроба на улице Оберкампф, чтобы торжественно воздать последние почести усопшему; в) профессиональный союз, ответственные сотрудники и я сам были извещены точно таким же образом. Все, о чем я говорю здесь, было мною тщательно проверено. Понимаете, я сам провел расследование, и вдова подтвердила мои слова. Все это ясно указывает на связь между свитками и трагикомическим бдением, и эта связь — в руках обманщика, сеятеля смут. Речь идет о ком-то, кто прекрасно знает нашу фирму и основной штат ее сотрудников. Порой создается впечатление, что ему известны даже намерения руководства. Мы должны разоблачить этого человека, обратившись в солидное частное сыскное агентство. Таковы некоторые соображения, которые я хотел высказать. Когда-нибудь, я надеюсь, начнется тщательное расследование упущений, которые привели к тому, что одна из самых могущественных в мире фирм вдруг стала местом всеобщего помешательства, ареной абсурдного и зловещего спектакля.

Сказав это, Рустэв бросил самодовольный взгляд на двух невозмутимых американцев и язвительный — на своего ненавистного соперника Анри Сен-Раме. Скажу прямо, я даже не подозревал, какая потрясающая и жестокая драма разыгрывалась передо мной на этом фальшивом совещании. Последующие события покажут, что тут не было моей большой вины, у меня были смягчающие обстоятельства. Даже самый изощренный ум не обнаружил бы здесь ничего жестокого или необычного. Он, как и я, только отметил бы невероятный случай: Андре Рустэв — всем известный враг профсоюзов и ярый консерватор — не смог удержаться от выпадов против своего соперника в присутствии Рюмена. Обычно Рустэву удавалось скрывать свою зависть и злобу; его упорство и любовь к интригам создали ему репутацию, которую кое-кто сумел оценить по достоинству. Менее гибкий, чем Сен-Раме, и, вероятно, менее способный администратор, он зато считался в Де-Мойне руководителем более резким, хитрым и коварным, потому-то его постоянно держали про запас, а не только из-за родственных связей, как думали многие сослуживцы. Рустэв отвергал всякие переговоры с профсоюзами и всегда, где только мог, срывал попытки договориться или смягчить отношения. Какие злые силы или корыстные расчеты заставили забыться заместителя генерального директора фирмы «Россериз и Митчелл-Франс» и открыто выказать свою враждебность? Мне показалось, что его поведение удивило Сен-Раме, Рюмена и американцев не меньше, чем меня самого. Сен-Раме, должно быть, стоило больших трудов сохранить свое пресловутое хладнокровие, и Рюмен, как видно, помог ему в этом, заговорив первым:

— Я благодарю мсье Рустэва за откровенность и прямоту. Однако долг профсоюзного деятеля — заботиться об интересах тех, кто избрал его, и по возможности не вмешиваться в личные счеты сотрудников своего предприятия. Неважно, кто из них говорит правду. Как бы серьезны ни были разногласия между персоналом и заместителем генерального директора, прежние или сегодняшние, я заявляю, что следует немедленно начать расследование, однако считаю нужным создать паритетную комиссию. Под контролем такой комиссии частное сыскное агентство могло бы вести свое расследование. Наконец, мне хотелось бы довести до вашего сведения, что вчера произошло еще одно событие, которое здесь обошли молчанием. Появилась трещина в восточной части фундамента — со стороны кладбища. Я случайно узнал об этом сегодня утром и весьма сожалею, что сообщение исходит не от дирекции.