Облава - [15]
— Лучше так, — сказал он вслух.
— Лучше, — согласилась она, полная благодарности, хоть и не знала, о чем он говорит.
— Будет он нас задерживать и морочить голову пропусками.
— Конечно, лучше, ведь у меня и пропуска нет.
Пашко промолчал, словно ничего не слышал. «Может, испытывает, подумал он, — может, для того ее и послали. Они и друг друга проверяют — никто никому не верит. До чего поганые времена! И никак не меняются. Все надеются, что будет лучше, а оно все хуже и хуже. Не только народ, но и семьи и братства дробятся и раскалываются. Если ты вчера кому-то верил, сегодня больше не верь, а завтра уже перестанешь верить самому себе. Что за пакостный бес вселился в людей и ведет их по кривой дорожке все дальше и дальше! Впрочем, один бес сделать такого не в силах, их, наверное, много, — должно быть, и счету им нет. Из одного логова, и всех одна и та же Злая Нечисть наплодила — сейчас ее время. Бог знает, как долго оно продлится; как нагрянет — конца не видно…»
Собачий брех ширился — он то нарастал, то затихал и тянулся от села к селу, подобно разматывающейся переливчатой звуковой вуали, которую ветер нес по плоскогорью. Он замирал где-то в долине и вдруг нарождался в другом, казалось, до того не существовавшем селении, словно бросался в погоню за каким-нибудь зверем или привидением, которое там почему-то бродит и ни за что не хочет или не может оттуда уйти. Какое-то время Неда думала о том невидимом, заколдованном призраке, который тащит за собой собачью облаву всегда в неожиданном направлении. «К добру это или к худу? Скорей всего к худу, ведь на свете мало добра. Этот бородач кажется добрым человеком, но бог знает, что он задумал? На мосту он меня спас, но не для того ли, чтобы завлечь в еще большую беду? Не следовало мне говорить ему о пропуске, сейчас ему известно, кто я. Устала, сама не знаю, что говорю. Боже, до чего велик этот Грабеж, до чего велик этот край — нет ему ни конца, ни предела!»
Ноги у нее совсем онемели от усталости, даже волосы на голове болят. Неда закрывает глаза, чтобы хоть они отдохнули, но тогда подгибающиеся ноги сходят с тропинки в снег. Дорога неровная, с подъемами и спусками — скользкая и в то же время каменистая. Слушать собачий брех — для нее настоящая мука: в нем весь ужас трудной крестьянской жизни, здесь и хриплые басы сельских богатеев, и тявканье подлаживающихся к ним шпиков, и баритоны бывших богатеев и разбогатевших подхалимов, и тенорки щенят, что лезут из кожи, подражая своему сословию. Наконец, когда Неда уже смирилась с мыслью, что лай и дорога никогда не кончатся, ее бородатый спутник остановился и показал на освещенные окна дома.
— Вот мой дом. Тут мы и отдохнем, — сказал он.
— Некогда мне отдыхать, спешить надо.
— Поспешишь — людей насмешишь. Лучше всего тебе и не ходить дальше. Я тебе дам зерна столько, сколько бы дал Арслан, дам и лошадь, чтобы не тащить на плечах. Совесть не позволяет отпустить тебя на страдания и верную гибель.
Неда остановилась: вот то, чего она больше всего боялась! Несколько мгновений она молчала, словно колебалась, на самом же деле обдумывала ответ, потом сказала:
— Раз уж пошла, значит, так тому и быть.
— Ну, как хочешь. Покажу тебе хоть, как идти, — сказал он. И, протянув руку, объяснил, что долина внизу — Корытар, а дорога спускается наискосок к мосту. От моста надо повернуть направо, потому что дорога налево ведет в Баре — в болота, через лед, а лед сейчас ненадежный. А правая тропа ведет верхом мимо Тамника, к ручью Поман-вода. Ручей не надо переходить — там леса и пустошь, и ходят слухи, будто где-то в тех лесах, под Орваном, скрываются коммунисты, и поэтому ей нужно повернуть направо и идти вверх, через поляны. Поляны соединяются одна с другой, точно вериги, потому и называются Веригами. Наискосок она поднимется помаленьку на Рогоджу и там отыщет тропу, которую проложила мусульманская стража. Повернув по тропинке снова направо, надо пройти Повию, Седларац, Кобиль и ровное пастбище, которое называется Свадебное кладбище, и вдоль горы Рачва спуститься в село Опуч, где и стоит дом Арслана Балемеза…
— Поняла?
Неда кивнула головой. Она запомнила лишь то, что было для нее важно: надо перейти мост, потом ручей Поман-вода и углубиться в дремучие леса и пустоши, где может заблудиться и местный житель. Остальное ее не интересовало.
— А сейчас зайди и отдохни, соберись с силами, чтобы усталой не плутать по этим тропам. Жена тебя разбудит с первыми петухами. До рассвета останется еще часов шесть. За это время до самого Рожая можно дойти.
И втолкнул ее в дом прежде, чем она сообразила что к чему. Жена Пашко, сухощавая пожилая женщина, стояла у двери. Предчувствие подсказало ей, что надо ждать гостей, и она встретила Неду у порога. Усадив ее на ослон с подлокотниками, она помогла ей снять обувь и подложила под голову подушку. Покуда она наливала теплую воду в таз, Пашко спросил, не приходил ли кто к нему?
— Только курьер из штаба Бекича. Принес повестку, вон на полке.
По мере того как Пашко читал повестку, лицо его все больше искажала кислая гримаса недовольства, борода вздыбилась, а брови высоко поднялись над очками.
Михаило Лалич — один из крупнейших писателей современной Югославии, лауреат многих литературных премий, хорошо известен советским читателям. На русский язык переведены его романы «Свадьба», «Лелейская гора», «Облава».Лалич посвятил свое творчество теме войны и борьбы против фашизма, прославляя героизм и мужество черногорского народа.В книгу включены роман «Разрыв» (1955) и рассказы разных лет.
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.
Эта книга — о механизированном корпусе, начавшем боевые действия против гитлеровцев на Калининском фронте в 1942 году и завершившем свой ратный путь в Берлине. Повесть состоит из пяти частей, по существу — самостоятельных произведений, связанных сквозными героями, среди которых командир корпуса генерал Шубников, командир танковой роты Мальцев, разведчик старшина Батьянов, корреспондент корпусной газеты Боев, политработник Кузьмин. Для массового читателя.
Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.
НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34», разошедшегося рекордными тиражами. НОВЫЕ воспоминания танкистов Великой Отечественной. Что в первую очередь вспоминали ветераны Вермахта, говоря об ужасах Восточного фронта? Армады советских танков. Кто вынес на своих плечах основную тяжесть войны, заплатил за Победу самую высокую цену и умирал самой страшной смертью? По признанию фронтовиков: «К танкистам особое отношение – гибли они страшно. Если танк подбивали, а подбивали их часто, это была верная смерть: одному-двум, может, еще и удавалось выбраться, остальные сгорали заживо».
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Роман Робера Мерля «Уик-энд на берегу океана», удостоенный Гонкуровской премии, построен на автобиографическом материале и описывает превратности солдатской жизни. Эта книга — рассказ о трагических днях Дюнкерка, небольшого приморского городка на севере Франции, в жизнь которого так безжалостно ворвалась война. И оказалось, что для большинства французских солдат больше нет ни прошлого, ни будущего, ни надежд, а есть только страх, разрушение и хаос, в котором даже миг смерти становится неразличим.
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Историю русского военнопленного Григория Папроткина, казненного немецким командованием, составляющую сюжет «Спора об унтере Грише», писатель еще до создания этого романа положил в основу своей неопубликованной пьесы, над которой работал в 1917–1921 годах.Роман о Грише — роман антивоенный, и среди немецких художественных произведений, посвященных первой мировой войне, он занял почетное место. Передовая критика проявила большой интерес к этому произведению, которое сразу же принесло Арнольду Цвейгу широкую известность у него на родине и в других странах.«Спор об унтере Грише» выделяется принципиальностью и глубиной своей тематики, обширностью замысла, искусством психологического анализа, свежестью чувства, пластичностью изображения людей и природы, крепким и острым сюжетом, свободным, однако, от авантюрных и детективных прикрас, на которые могло бы соблазнить полное приключений бегство унтера Гриши из лагеря и судебные интриги, сплетающиеся вокруг дела о беглом военнопленном…
«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы.
В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.